Книга И приведут дороги, страница 150 – Наталья Способина

– Выросла, – проговорила она, обернувшись к Добронеге. Та молча улыбнулась в ответ. – Добрым ли был путь? – спросила Милонега, обращаясь ко мне.

Я кивнула, вдруг остро осознав, что здесь открывать рот лишний раз точно не стоит, потому что Милонега вряд ли пропустит мимо ушей те промахи в речи, что я моглапозволить себе в Свири с близкими Всемилы. Я посмотрела на Злату: та изучала меня, нахмурившись. И это было понятно, потому что вела я себя совершенно не так, как обычно.

– Устала она, – произнесла Добронега и провела рукой по моим спутавшимся волосам.

Милонега хлопнула в ладоши так, что я от неожиданности вздрогнула.

– Ну что ж, баня уже готова. Ты еще помнишь, как туда идти? – спросила она дочь.

Злата что-то сказала, но я уже не вслушивалась в слова – единственным желанием, завладевшим мной, было поскорее выйти из этой чертовой комнаты и срочно отыскать Миролюба. Злата, которая с приездом в Каменицу, казалось, ожила и поздоровела, уверенно взяла меня за руку и повела за собой.

– А пока обед накроют, – вслед нам сказала Милонега.

Выходя в боковую дверь – не в ту, через которую мы пришли, – я вдруг подумала, что Милонега совсем не такая сердечная, как я могла ожидать. И со Златой она разговаривала не так, как говорят с дочерью, которую видят очень-очень редко. Сколько Злата не была здесь?.. А по матери совершенно не видно, что она соскучилась.

Злата провела нас с Добронегой через две смежные комнаты, потом мы свернули в небольшой коридорчик, вышли через низенькую дверь и оказались на заднем дворе. Впрочем, задним этот двор можно было назвать только потому, что он находился позади дома. Уж выглядел-то он точно намного наряднее, чем передний: впервые в этом мире я увидела клумбы с цветами и даже что-то похожее на альпийскую горку. Во всяком случае, заросшая травой и цветами груда камней называлась бы в нашем мире именно так. Еще здесь росли садовые деревья и, в отличие от двора, что был перед домом, повсюду зеленела трава. То там, то тут были видны протоптанные извилистые тропинки. В небольших низинках, куда во время дождей стекала вода, эти тропинки были выложены деревянными плашками – спилами толстых стволов. Я остановилась, залюбовавшись этим местом. Злата увидела мое замешательство и улыбнулась.

– Это мамин сад.

Почему сад княгини выглядит будто кусок другого мира, я не решилась уточнить. Вместо этого последовала за Златой по одной из тропинок. Здесь одуряюще пахло цветами и влажной землей.

Баня, к моему удивлению, оказалась ничуть не больше той, что стояла во дворе Добронеги. Тот же крошечный предбанник с двумя гладко струганными лавками, маленькое помывочноепомещение, небольшой полок… Никакой роскоши. Запах дерева и круто заваренных березовых веников.

Мне было неловко раздеваться в присутствии Златы, но она начала уверенно снимать одежду, и мне ничего не оставалось делать, как последовать ее примеру. Впрочем, дело было не только в Злате. Такую же неловкость я испытала и тогда, когда в Свири впервые пошла мыться вместе с Добронегой. По этой же причине я очень не любила ходить в свое время в бассейн: общие душевые почему-то меня угнетали.

Послышался смех, и к нам присоединились две девочки-подростка. Это смутило меня окончательно, однако пришлось смириться. Девочки внесли в помывочную какие-то мази, дубовую лохань с отваром для волос, и начался долгий процесс тщательного мытья.