Книга Тайга, страница 115 – Лина Кэрл

В боксерском зале меня встретил Кайл. Он был настоящим амбалом. Тяжелые руки, широкие ладони и плечи, казалось, делали его неповоротливым, но это было не так.

— Заходи. Марк будет позже, начнем без него, — пробасил охранник, приглашая встать на маты в центральной части зала. — Дралась когда-нибудь? — Кайл серьезно смотрел на меня с двухметровой высоты своего роста.

— Н-нет… — промямлила я, жалея, что все-таки согласилась на тренировки.

— Отжиматься умеешь?

— Могу немного…

— Тогда ложись.

— В смысле? Зачем? Куда?

— На пол, куда же еще? Показывай, как отжимаешься.

Я легла и постаралась отжаться.

— Понятно, не умеешь… — почесал затылок оборотень. — А теперь сожми ладони в кулак, поставь ноги шире плеч и при движении следи, чтобы локти не отходили в стороны.

Он несколько раз отжался, демонстрируя правильную технику. Его скорость при этом была такой высокой, что от удивления я третий раз за день раскрыла рот.

— У меня так не получится…

— Больше дела, меньше слов, давай! — рявкнул Кайл.

Я постаралась повторить, но и двух раз не смогла отжаться.

— Больше не могу, — тихо простонала, растянувшись на матах. — Может, попробуем в перчатках побоксировать?

— Что?! В перчатках побоксировать? — передразнил Кайл, коверкая голос. — Для начала ты должна отработать разгон и силу удара, в этом деле главное — отжимание и штанга. Ясно?

Следующие несколько часов, несмотря на жуткую усталость, я отжималась, поднимала гири, приседала и бегала по кругу. Кайл и Роман не желали слышать о моей усталости. Когда я в изнеможении падала на пол, пытаясь отдышаться и выпросить пятиминутный перерыв, они начинали издеваться и подтрунивать. Превозмогая боль, я поднималась и продолжала тренировку с пугающим остервенением. И откуда только взялось это упорство? Объяснений не было. В глазах мелькали звездочки, мышцы будто горели, пот струился по вискам, но я не сдавалась. Это моя внутренняя борьба, и мне обязательно нужно одержать победу! От спорта еще никто не умирал. Давай, Морозова, ты сможешь!

Уже в раздевалке, зашнуровывая кроссовки, я выпустила эмоции наружу и расплакалась. От утомления и физической нагрузки, боли… Все внутри тряслось и кружилось. В голове дышал туман. Закрыв глаза руками, я предалась жалости к себе.

— Что-тослучилось? — послышался совсем рядом мягкий и тихий баритон Марка.

Я не заметила, как он вошел и открыл свою кабинку. На его плече висело полотенце. Марк стоял возле стены и сочувственно смотрел на меня.

— Милана, — позвал он, когда я двинулась к выходу, — подожди…

Марк поймал мою ладонь и, развернув к себе, прижал к груди.

— Отстань, — попыталась я отстраниться, но он обхватил меня и еще крепче сжал в объятиях.

— Может, хватит? — шепотом спросил Марк.

— Ты о чем?

Мне стало стыдно за свои слезы. Я знала, что надо уйти, знала, но не могла заставить себя сделать этого.

— О нас. Я вижу, как тебе плохо, понимаю, как тяжело. Почему ты все время отталкиваешь меня? Поверь, я не такой ужасный, — его голос был мягким, как шкура пушистого соболя.

В эту минуту мне очень захотелось обнять его в ответ. Рассказать, как устала, как сложно заставлять себя не думать о родителях, Кате. Как трудно появляться в школе, жить вдали от дома, быть сильной и независимой. Как страшно сознавать, что так будет всегда. Мне так много хотелось рассказать, но вместо этого я еще сильнее разрыдалась.