Книга Оттенок ночи, страница 25 – Кэтрин Диан

Если только ты не оказалась в безнадёжном отчаянии.

Если только твоё голубое хлопковое платье не было пропитано кровью твоих близких.

Если только тебе не было всё равно, что они могут убить тебя вместо того, чтобы обучать.

Талия не дрогнула от клинка Ордена, который остановился у её шеи той ночью, когда она упала на колени перед особняком. Она не съёжилась, когда дюжина безмолвных фигур спрыгнула с деревьев и крыши. Она только сказала: «Помогите мне».

И они это сделали.

Она отомстила.

Она обрела новую семью.

Отказ от свободы показался ей небольшой ценой за всё это.

Затем был Лука.

Он отчитал её в ту ночь, говорил, чтобы она уходила, погоревала и отпустила эту ситуацию. Он яростно спорил с Мастером о том, чтобы её не впускали. В течение многих лет она возмущалась этим. Долгие годы она отказывалась разговаривать с ним.

Потом она заговорила с ним.

Потом она переспала с ним.

Потом она полюбила его.

Потом всё рухнуло.

Лука отпустил её запястье.

— Орден — этобанда, культ. А не семья. Ты знаешь, что такое семья, так что не пичкай меня этой чушью.

— Я знаю, что когда у меня отняли семью, Орден помог мне.

— Помог тебе? То, что сделал с тобой Орден, не было помощью. Они взяли травмированную, опустошённую молодую девушку и манипулировали твоей болью, чтобы использовать её в своих целях.

— Это послужило и моим целям тоже.

Он сделал резкий жест рукой.

— Они ничем не лучше тех людей, которые убили твою семью, наживаясь на убийствах и жадности.

Вот оно, наконец. Его гнев.

Его голос стал напряжённым, а глаза под нахмуренными бровями пылали. Холодность всегда была его маской.

Нет, не маской. Стеной.

Как сына Мастера, его учили этому с юных лет. Ему было семь лет, когда отец забрал его у матери и начал воспитывать, превращая в будущего Мастера. Но Лука отверг это.

А Талия отвергла его.

Ей пришлось.

— Я больше не собираюсь с тобой спорить, Лука, только не снова. Ничего не изменилось. Ты сделал свой выбор. Ты ушёл. Ты свободен. Поздравляю, ты получил то, что хотел.

— Я не получил того, чего хотел.

— Что ж, ничего не поделаешь, чёрт возьми! Знаешь, чего я хотела? Я хотела печь оладушки с моей матерью. Я хотела, чтобы мой брат научил меня ездить на мотоцикле. Мы не получаем того, чего хотим. Убивай людей, которые этого заслуживают, трахайся с красивыми мужчинами, когда сможешь, и будь благодарна, что не умерла на полу в ресторане, когда какой-нибудь мудак решил, что вы должны ему денег. Такова жизнь, Лука.

— А как насчёт убийства людей, которые этого не заслуживают?

— Люди умирают постоянно, независимо от того, заслуживают они этого или нет.

— Не уклоняйся от моего вопроса. Ты всё ещё считаешь, что я должен был пустить пулю в лоб шестнадцатилетнему подростку?

— Кто-то собирался это сделать. Твой отказ её не спас.

Он придвинулся ближе, практически наступая ей на пятки.

— Это аргумент труса, Талия, а ты не трусиха.

— Что ж, иногда ты должен делать то, что тебе не нравится.

— Нет, не должен.

— Да, чёрт возьми, должен! — Талия толкнула его в грудь, и он отшатнулся на шаг. Тут было слишком мало места. Она развернулась и прошлась по комнате. — Зачем ты пришёл сюда? Чтобы сказать мне, какой ужасной ты меня считаешь?

— Нет, конечно, нет…

— Ты только это и делал стех пор, как ворвался сюда: демонстрировал своё моральное превосходство. Ты провёл в Ордене в два раза больше времени, чем я. Скольких людей ты убил? А что сейчас? Ты держишь руки в чистоте, работая на ВОА?