Книга Древнее Проклятье., страница 19 – Яна Гущина

- Даже не думай издеваться, - фыркнула Наташа. – Я впервые в жизни ем рис руками.

- Да? – улыбнулся Арджун. – Ну, тогда привыкай. Судя по всему, тебе долго придётся жить в Индии и есть руками. Как мне думается, кроме меня тебя вообще никто не знает, так что обоснуешься в моём доме и будешь нелегальным жителем Индии!

Он пошутил, но Наташе было не до смеха. Она насупилась и проворчала, что посольство России в Нью-Дели защитит её интересы. Правда, она сама ещё не знала, поверят ли ей в посольстве, или отправят на лечение в психиатрическую больницу. Конечно, ей не обязательно говорить о том, что произошло на самом деле, ведь можно просто обойтись сказкой о том, что она не знает как здесь оказалась. Сослаться на потерю памяти. Хм… И что? Всё равно в итоге – больница, обследования, а потом неизвестность. Перспектива была не из радужных, поэтому Наташа продолжила есть, молча стерпев шутку Арджуна.

В комнату постучали и вошла матушка. Она зажгла свет, разогнав потёмки, и что-то сказала сыну на хинди, тот ответил, и она с сомнением покачала головой. Было понятно, что речь шла о припозднившейся гостье. Не собираясь лезть с нравоучениями, женщина ещё что-то сказала сыну и ушла, оставив его наедине с Наташей.

- Твоя мама сердится? – спросила девушка, с ужасом думая, что её затянувшийся визит выглядит не очень красиво.

- Она интересовалась, не будут ли за тебя волноваться родственники. Я ответил, что они знают, что ты со мной, но это показалось ей странным. Просто у нас в Индии не принято, чтобы девушки без сопровождения подруг или взрослых находились в доме незнакомых парней в позднее время.

Наташа понимающе кивнула. Она и сама с радостью не находилась бы здесь, но выбора большого не было: либо ночевать на улице, либо в полицейском участке, либо надеяться на пристанище в этом доме. Последний вариант устраивал её больше.

- Заночуешь в комнате Виджу, - сообщил Арджун. – Пойдём,отведу тебя в ванную.

Девушка вышла вслед за Арджуном в зал и тут же наткнулась на строгий взгляд незнакомого мужчины, сидящего в кресле с газетой. Ему было лет пятьдесят, и седина уже тронула чёрные волосы. Наташа поняла, что перед ней отец её друзей. Арджун и Виджу унаследовали его черты лица. Гостья замерла в нерешительности, видя, как правая бровь хозяина дома удивлённо ползёт вверх.

- Это мой отец, - шепнул Арджун и, перейдя на хинди, что-то долго объяснял суровому родителю, поглядывающему то на сына, то на белокурую девицу, наполовину спрятавшуюся за спину его отпрыска.

На всякий случай Наташа приветливо растянула губы в улыбке, чтобы хоть как-то смягчить впечатление о себе. Ведь отцу семейства сложно понять, почему заезжая девушка в столь вызывающей и аморальной, на его взгляд, одежде разгуливает по его дому, собираясь здесь ночевать. Хорошо, что появилась матушка и присоединилась к Арджуну, выступив в защиту Наташи. После её вмешательства взгляд мужчины слегка потеплел и он снизошёл до кивка головы, означающим то ли приветствие, то ли разрешение на то, чтобы Наташа осталась на ночь. Как бы там ни было, всё закончилось миром и матушка Арджуна, отослав сына в его комнату, повела девушку мыться.

- Как-то неожиданно всё это, - начала женщина на английском. – Я знаю, что в вашей стране совсем иные традиции и правила, поэтому и мне и Макешу – моему мужу – трудно понять, как родители отпустили тебя с ночёвкой в чужой дом, даже не познакомившись с нами. Конечно, они давно знают и Виджу и Арджуна, но… - женщина замолчала, поняв, что её речь стала больше походить на обвинение.