Книга Право на жизнь, страница 55 – Яна Гущина

Присмотревшись, обнаружила, что ветра нет, а вся кромка тропического леса шевелится, будто сотни рук то и дело отодвигают ветви, чтобы посмотретьна происходящее у железной дороги.

- Все, кто шёл сюда, затаились в джунглях, - прошептала я.

Мои попутчики молчаливо кивнули, соглашаясь.

- Я пойду в одну сторону, а ты, Мишка, в другую, - предложил Толик, подталкивая в бок одного из своих компаньонов. - Надо всем сообщить, что.

- Что? - зашипела я, гневно раздувая ноздри. - Ты что думаешь, что надо что-то согласовывать? Каждый, кто прячется в джунглях, готов напасть в любую секунду, и точно так же, как ты, полагает, что надо что-то обсудить, сплотиться, договориться. Мужики, вы в своём уме? У нас нет времени на сговор! Пора действовать! Если мы пойдём в атаку, все и так всё поймут, что нас надо поддержать! Это и будет призыв к атаке!

Мои спутники замерли с каменными лицами. То ли они хотели прибить меня прямо сейчас, чтобы избавиться от назойливой командирши, то ли размышляли, права я, или нет.

А время шло...

Да ну их всех! Я схватила автомат и, не выходя из засады, начала стрелять! Аж сама одурела от резких звуков. Я целилась в троих парней, которые были ближе всего к нам. Надо же, попала! Они свалились, как подкошенные!

И тут звуки автоматных очередей раздались со всех сторон! Стреляли наши! Мои телохранители тоже подхватились, вступив в бой. Противник, захваченный врасплох, оказался лёгкой мишенью. Всех, кто был по эту сторону состава, мы уложили за пару минут. Спрятаться не успел никто. Но вот по ту сторону поезда готовились отражать нашу атаку. Не надо было видеть подготовку, чтобы понять, что там творится. Стоит только им подтянуть свои силы к поезду, как они перестреляют нас, как кур!

Если они начнут отстреливаться, то наша попытка спасти пленных, провалится. От этой мысли я завопила и выскочила из зарослей, продолжая стрелять в вылезавшего из-за вагонов противника. То, что это глупо, я поняла уже в пути, но бежать обратно было поздно

- за мной мчалась моя команда. Из джунглей высыпали вооружённые мужчины и побежали вперёд. Противник стал отстреливаться, наши ряды редели.

Теперь я уже орала от страха: если перебьют всех, кто пошёл за мной, в этом буду виновата лишь я. Но всё бежала и бежала вперёд. На бегу стрелять было неудобно, и я поняла, что стреляю мимо. Но другие были более меткими, поэтому мы добежали до поезда и заняли оборону. Подобрали валяющиеся автоматы противника.Затаились.

Глядя назад, еле сдержала слёзы: я увидела убитых и раненных из числа наших союзников. Каждое нападение подразумевает потери. Именно сейчас я осознала глупость своей затеи по спасению пленных. Вызволим мы их, или нет, а вот сами погибнем. Стоило ли рисковать жизнями здоровых парней ради сомнительной возможности спасти других?

И тут я поняла: если бы Макс сбежал со всеми вместе, я не стала бы предлагать вернуться. Я бы ушла в тропический лес искать реку и обустраивать лагерь. Стало страшно, что я из корысти сподвигла множество людей пойти на жертву. Прикрыла личный интерес спасением пленных. А если быть более точной, то спасением Макса.

Было непонятно, почему на нас не нападают. К нашему появлению отнеслись, как к болезни, которая «сама пройдёт». Это настораживало. По ту сторону перевёрнутых вагонов слышалось движение, бряцание оружия, но ни выстрелов, ни открытого нападения не последовало.