Книга Безвременье. Империя Невидимых, страница 242 – Яна Гущина

Он так и не договорил, пытаясь совладать с собой. Его взгляд поймал остальных друзей, стоящих у колонны. Они тоже покатывались от смеха. Видимо, сильно лихие коленца он выкидывал, пытаясь избавиться от того, что на нём повисло. Кстати, а что всё же у него на теле?

— Товиус, — начал Саша серьёзным голосом, не позволяя своему смеху вновь пробиться наружу, — чем это вы меня тут обмотали, пока я был без сознания? Это что за каменные погремушки? Зачем так прикалываться надо мной?

Товиус посерьёзнел, насколько можно было в этой ситуации, и сказал:

— Стихия Земли наделила своего Хранителя доспехами. Так что, граф Невский, мы непричастны к смене вашего туалета.

Последнее слово он произнёс с нажимом и большим пафосом, что опять вызвало взрыв хохота. Впрочем, не столь смешна была сама ситуация, сколь все были рады удачному разрешению вопроса, и эта истерика просто стала выплеском эмоций. Слишком много накопилось.

Если на то пошло, то доспехи были выполнены неплохо и очень подходили Саше. Тонкие пластины серого гранита витиевато соединялись меж собой, делая образ юноши более мужественным. Они подчёркивали его мощные руки и широкую грудь. Но уж больно неудобно было в них передвигаться. Тяжеловаты.

Пыхтя, Саша попытался совладать с амуницией. Ланимер помог ему стянуть панцирь, и юноши оставилиего храме. Типа: где вязли, туда и положили.

— Я рада, что у тебя всё получилась, — с гордостью за друга сказала Лантратова. — Я уверена, что ты будешь достойным Хранителем Стихии Земли!

— Может, в облике Хранителя я стану тебя привлекать больше, и ты, наконец-то, предпочтёшь меня Хранителю Стихии Воды? — хохотнул Гордевский, косясь на Ланимера.

Черноволосый предводитель Тёмных шутку оценил, посмеявшись вместе с Дианой, но всё же по-хозяйски притянул её к себе, не желая выпускать из своих объятий.

— У неё уже есть один Хранитель и другой ей не нужен, — ответил он вместо девушки.

Смеясь, и подтрунивая друг над другом, друзья дошли до того места, где Саша рисовал стеклянный Куб. Но наскального рисунка они не нашли. Вместо него они увидели бьющий родник. Он искрился на солнце и стекал куда-то вниз, откуда доносился рокот водопада.

Молодые люди настороженно подошли к краю и, вытянув шеи, глянули с обрыва. В буйстве водяных потоков и брызг они увидели стеклянный Куб, сверкающий на солнце своими гранями.

Это зрелище было и завораживающе и одновременно нелогично. Оно не могло уместиться в сознании друзей и состыковаться с тем, что наскальный рисунок обрёл свою реалистичную проекцию. Уж этого они точно не ожидали.

— Я думал, что просто картинка на камне станет доступна для перехода, — промямлил Ник, еле ворочая неподатливым от удивления языком. При этом он огласил мысли каждого присутствующего. Ответом ему был шум водопада, берущего начало из малюсенького родника, появившегося на месте рисунка. — Ну и ну, — закончил он свою фразу, чтобы хоть как-то выразить своё изумление.

«Ну и ну» — это было ерундой по сравнению с «о-го-го», «ни чего себе» или «офигеть», которые то и дело мелькали в умах застывших в потрясении юных зрителей.

— Как такое могло случиться? — минут через пять спросила Юля.

К этому моменту все более или менее свыклись с наблюдаемой картиной и даже слегка поразмыслили на тему такой глобальной смены декораций.