Книга Антисказка. Или бойтесь своих желаний, страница 119 – Елена Артемова

Тот покачал головой:

— Не приходилось.

— Так вот. Стоит он один-одинёшенек посреди поляны, а вокруг леса непроглядные, да звери дикие. А Яга девушка одинокая, страшно по ночам, — вдохновенно рассказывала Василиса, — Вот и подумали мы забор ей справить, сможешь?

— Яга? Девушка? Страшно? — усмехнулся Ботко.

— Ну да, а что такого? — захлопала ресницами Василиса, — Думаете, раз нечисть, так бесстрашная совсем? Да там такие волчищи ходят, во! — вспомнив про Серого, раскинула руки девушка, показывая, какой огромный зверь обитает поблизости к избушке, — Я уже молчу, какие там медведи… наверное… — закончила Вася свой рассказ.

— А ты, красавица, кем Яге будешь? И почему она сама молчит? — прищурился старик.

— Так я это, секретарь, — не моргнув и глазом, выдала Василиса, — Теперь приём будет строго по записи, совсем бабулю не бережёте, целый день туда-сюда, туда-сюда, — она помахала рукой перед носом старика, — А она уже в преклонном возрасте.

Я подавилась чаем, и та с невинным видом похлопала меня по спине:

— Вот видите, совсем довели бедняжку. Сегодня ни минутыпокоя. С утра во рту росинки маковой не было, — вспомнила она, как обычно говорят в сказках в таких случаях, — Кушай, бабулечка, — она подложила мне ещё пирога.

Я мысленно вздохнула и отломила кусочек. Если так дальше пойдет, то я не влезу ни в одни штаны после возвращения.

— Рисунок принесли? — поинтересовался кузнец.

— Неси листок, — вытерла руки о салфетку Василиса, — Рисовать буду. И ручку, — крикнула она вслед поднявшейся Дарине, но, поймав её удивлённый взгляд, поспешила исправиться, — Перо, чернила, уголёк, чем там у вас рисуют.

Мила всё это время сидела в спальне и лишь отдалённо слышала голоса, а когда дверь в спальню открылась, впуская Дарину, от волнения оперение заискрилось, выдавая её присутствие в доме. Сидевшие напротив Яга и Василиса заметили вспышку света и со всех ног рванули к дверям. Добрыня успел перехватить Васю, и та брыкалась в его руках:

— Пусти, противный кузнец, я знаю, что она там.

Меня же крепко держал их отец, не давая пробиться к подруге.

— Мила, — закричала я, — Это мы, Алёна и Вася, выходи, не бойся.

— Девчонки, — выпорхнула Мила, — Отпустите, это мои подруги.

Мужчины выпустили, и Василиса, тут же развернувшись, грозно двинулась на Добрыню:

— Тыыы, — угрожающе зарычала она, — Ты украл нашу птичку! Я тебя сейчас бить буду! — отступая, мужчина упёрся спиной в стену, и Василиса тыкала ему пальцем в грудь.

В силу своего маленького роста выше она просто не доставала, и выглядело это весьма комично. Но Добрыня стоял молча.

— Вася, всё не совсем так, я сейчас объясню, — только после этих слов разъярённая Василиса отступила:

— Повезло тебе, а то я бы тебя ууух! — погрозила напоследок кулаком.

— Пойдём чай пить, остыл уж, наверное, — усмехнулся он.

Мила с удивлением отметила, что Василиса стала собой:

— А как ты вот, обратно? — полюбопытствовала она, и подруга, покраснев, махнула рукой:

— Давай потом, наедине поговорим? Это очень личное.

— Ну, хорошо, — не стала спорить Жар-птица.

Следующие полчаса мы слушали рассказ Милы о проведённых днях в доме кузнеца. От нашего взора не укрылось то, как кузнец ухаживает за нашей подругой за столом. Какие взгляды она бросает на него, когда думает, что никто не видит.