Книга Сбежать из Академии, страница 21 – Леока Хабарова

Козлоногие едва не сшибли меня. Точнее, они наверняка бы меня сшибли, а потом ещё и затоптали, если б меня не выдернули аккурат из-под несущейся толпы.

— Нинель! — Антон прижал меня к себе. — Пообедаем? В столовой подают чудесную запеканку!

— Не могу. — Я сдула упавшую на глаза прядь. — Времени в обрез. В пятницу проверка перед проверкой. Абзац приедет, студенты мёртвые, цимес не готов… И даже конь ещё не приходил!

— Какой конь?

— Тот, который не валялся.

— Звучит серьёзно. — Он разжал объятия. — Может, тогда поужинаем?

— Прости, вряд ли получится.

— А как насчёт завтрака?

Я улыбнулась и помотала головой. Вот же неугомонный!

— Ладно, беги. — Он сунул руки в карманы и привалился спиной к стене. — Если передумаешь, знаешь, где меня искать.

* * *

Кощей Кощеевич смерил меня тяжёлым, как могильная плита, взором.

— Нина, — пробасил он. — Скажите честно, вы в своём уме?

— С утра была, — вздохнула я. — Вроде.

— Вот вы, казалось бы, образованная здравомыслящая барышня. — Некромант закинул ногу на ногу и расправил полы чёрной профессорской мантии. — Ответьте на элементарный вопрос: как, по-вашему, возможно поднять две с лишним сотни покойников за полтора часа? Я что, похож на фокусника?

— Не похож, — сердито буркнула я. Можно подумать, массовое воскрешение — моя затея! Почему все шишки и шпильки вечно достаются мне? Надоело! — Мегера требует срочно. Если невозможно, так и скажите. Только не мне, а ей. Лично. Персонально.

Лиходейский смягчился.

— Понимаю, — кивнул он. — Проверка.

— Она самая.

Кощей участливо посмотрел на меня и лукаво прищурился.

— Есть у меня одна занятная идея…

Через пятнадцать минут мы уже стояли на обширном — в три гектара — учебном кладбище рядом с тренировочным жертвенным алтарём из дорогущего итальянского керамогранита (Которектор лично выбирал!). На покосившихся надгробиях и крестах с важным видом сидели упитанные вороны. Птицы с интересомнаблюдали за происходящим. Я тоже.

Дипломники Лиходейского: хмурые парни и девушки в чёрных, точь-в-точь как у профессора, длиннополых балахонах с глубокими капюшонами выстроились в шеренгу и опустили очи долу.

— Авэ, дети мои, — сочный бас разнёсся над могилами.

— Авэ, мастер, — откликнулись адепты, учтиво поклонившись.

— Дети мои! — с мрачной торжественностью возвестил Кощей Кощеевич. — Настал час. Сегодня мы будем творить великое зло!

— Какое, мастер?

— Преддипломную практику, — разъяснил Лиходейский и растянул губы в недоброй усмешке. — Постигнем основы некромантии в промышленных масштабах. Все принесли, что я велел?

— Да, мастер!

Студиозусы вывернули карманы и высыпали на алтарь… разнообразные письменные принадлежности: ручки, карандаши и перья всех мастей и категорий. Кое-кто притащил пару чернильниц, промокательную бумагу и массивные пресс-бювары [1].

Лиходейский кивнул с одобрением.

— Отлично, дети. И помните! Ни один росчерк не должен походить на предыдущий, ибо такова воля… э-э-э… великой Тьмы. Нина, — Кощей повернулся ко мне. — Заявления при вас?

— Все двести десять. — Я расторопно вытащился бумаги из папки. Протянула ему. — Плюс список имён и фамилий.

Он снова кивнул, и чёрные глаза его мрачно блеснули.

— Что ж… Пришёл черёд магии. Самой тёмной из всех возможных.

Лиходейский раздал заявления дипломникам. Каждому по тридцать пять. Я предоставила образец заполнения.