Книга Сбежать из Академии, страница 52 – Леока Хабарова

— Сдюжу, пожалуй, — отозвалась Одоевская. — Но нужна глина.

— У меня есть! — внезапно вызвался Енисей Симарглович.

Откуда у него глина выяснять никто не стал, а Мегера коротко бросила:

— Несите.

— Сколько?

— Всю, что есть.

* * *

Голема лепили всем миром. Мегера руководила — поторапливала и давала указания: нос длиннее, голову круглее, плечи уже.

Когда работа была завершена, за дело взялась Гиена Игоревна Одоевская. Опытная чароплётница, она долго и нудно пела что-то на ненецком. А потом вдруг потребовала курицу. Злорада наколдовала очаровательного пушисто-жёлтого цыплёнка, но Гиена Игоревна покрутила пальцем у виска.

— Ну и как, скажите на милость, его есть? Я же перьями поперхнусь! Несите куру гриль! И чтоб в лаваше да с кетчупом!

В итоге я заказала доставку.

Когда последние кости были обглоданы, работа подошла к концу: глиняный голем оброс плотью и стал точной копией Эксперта. Осталось дать ему подобие жизни и… одеть.

— Восстань! — громогласно велела Гиена Игоревна, и истукан поднялся. — Отныне ты повинуешься мне. Понял?

— А-ы-ы-ы-ы… — ответил голем.

— То, что надо! — воспряла Мегера, осматривая раскрасавца. — Родная мать не отличит!

Все согласно закивали. А Кощей так вообще одобрительно хлопнул Одоевскую по плечу.

— Вы молодчина.

Гиена Игоревна высокомерно фыркнула, смерив его презрительным взглядом.

— В своём деле я профессионал.

— Предлагаю хряпнуть, — Мегера Душегубовна потянулась за остатками коньяка. — Нина, в моём кабинете за портретом Которектора стоит ещё одна бу…

— Мегера Душегубовна! Вы здесь? Откройте! — от яростного стука в дверь мороз пошёл по коже, и я вздрогнула. Напряглась. Переглянулась с начальницей.

— Не ссы, — сказала та. — Наверное, хрустальный гроб принесли. Самое время!

— Откроешь? — бросил мне Кощей Кощеевич.Взгляд его был тёмен и тревожен.

На негнущихся ногах я проковыляла к дверям. Вынула из кармана ключ и дважды провернула в скважине.

Замок щёлкнул.

На пороге стоял белый, как полотно, вахтёр Савелий. Губы его дрожали. Руки тряслись.

— Мегера Душегубовна! — проговорил он загробным голосом. — Матушка! У нас беда!

— Где? — поинтересовалась Мегера.

— Там, — уточнил вахтёр, неопределенно тыкнув куда-то пальцем.

Плотно заперев зал заседаний, мы все рванули за Савелием. Енисей Симарглович шёл впереди, освещая путь церковной свечкой. Вахтёр долго путлял, спускался по этажам всё ниже и ниже и, наконец, добравшись до подвала, подвёл нас к каптёрке.

— Здесь, — сообщил он.

— Отворяй, — приказала Мегера, и все мы разом затаили дыхание. А потом также разом охнули.

В тесной, набитой разнообразным хламом каморе на узкой тахте лежало бездыханное тело, облаченное в полосатые семейки. На правой стопе красовался чёрный носок с концептуальной дырой на большом пальце. Вторым носком несчастному заткнули рот, а руки крепко-накрепко стянули кожаным брючным ремнём.

Мы узнали его мгновенно: перед нами лежал Эксперт.

— Невероятно, — чуть слышно пробормотала Злорада.

Гиена Игоревна запричитала.

Енисей Симарглович порывисто осенил себя крестом.

Мегера длинно и витиевато выругалась.

Кощей Кощеевич Лиходейский протиснулся вперёд и склонился над телом. Осмотрел внимательно, с пристрастием.

— Он не мёртв, — резюмировал он, и все обрадовались. Как оказалось, рано. — Но и не жив.

Мегера начала опасно увеличиваться в размерах.