Книга Суккуб для наследника, страница 78 – Екатерина Оленева

— А если и так?

Они стояли рядом и руки Ди по-прежнему обнимали Николь за талию, а её — лежали у него на плечах. Их губы раздело несколько дюймов. И все же близости между ними не было.

— Странный ты, — вздохнула Николь.

— Странный, — соглашается он.

Николь резко высвободилась из кольца оплетающих её рук. Это оказалось сделать до обидного легко. Дианджело в любовных играх никогда не проявлял агрессии. Его типаж — это «соблазнитель», а не «насильник».

— Ты советовал мне обратить внимание на твоего брата. Забыл?

— И что? Ты решила последовать моему совету?

— Тебя бы это удивляет?

— Нет.

— Правильно. Твой брат, в отличие от тебя, не разыгрывает из себя шута. Он ответственный. Заботится о твоей матери и сестре. И даже о тебе!

Николь вздрогнула от неожиданности, ощутив, как Ди обнимает её со спины. Его дыхание защекотало чувствительную кожу на шее, заставляя её кожу покрываться мурашками:

— Я, в отличии от моего правильного брата, неправильный. Я не о ком не забочусь. И никого не люблю.

— Кроме себя?

— Себя я тоже не люблю. Ещё меньше, чем других. Хочешь, чтобы я полюбил тебя?

— Хочу. Но ты не умеешь.

— Верно, не умею. Но иногда хотелось бы научиться.

— Всё ты врёшь.

— Нет.

Она повернула голову,подставляя губы под поцелуй. Изогнув длинную шею, в полуоборот, Николь отвечала на прикосновение его губ, чувствуя, как его пальцы норовят забраться ей под халат, пробираясь к груди.

Нужно было остановиться. Не следовало рисковать. Она могла ранить его, раскрыть свою сущность.

Но нега была такой сладкой, что Николь стояла, не шевелясь, позволяя трогать и ласкать себя. Его руки касались тело Николь с осторожностью, будто она была стеклянной. С её рыжей версией он проявлял себя куда менее сдержанным.

— Отпусти.

Он проводит пальцами по её чуть вспухшим губам:

— Не хочу.

— Я…

— Тс-с, — шепчет он, накрывая губы Николь пальцем. — Ты слишком много думаешь. А иногда, чтобы не упустить момент, нужно просто чувствовать.

— Сьюзен может кое-что рассказать на этот счёт.

— Я выучу её имя, если ты захочешь. Потом. А пока — только Николь.

Скользнувшие под халат ладони легли ей под грудь, ласково сжимая, пробуждая тактильный голод и нарастающее возбуждение. Николь поддалась вперёд. Изголодавшееся тело отзывалось на его прикосновения охотно и радостно. Оно уже знало, что дальше последует ни с чем не сравнимое удовольствие — экстаз.

Кровь застучала в висках, сердце билось о рёбра.

«Остановись! Что ты делаешь?», — кричит в ней инстинкт самосохранения. — Слишком рано. Ни ты, ни он не готовы к этому. Не в твоём истинном обличье!'.

Но его руки на её груди… на её бёдрах… между ними.

В отместку Николь тоже опускает руку, ловко преодолевая все препятствия в виде пряжки и ремня. Стоит погладить его отвердевшую в камень плоть, как дыхание Дианджело сбилось. Он толкнулся ей в ладонь, одновременно беспомощно и требовательно, явно желая большего. Николь, подчиняясь, интуитивно сжимает его член в кулаке, ускоряя темп. Слушая его частые, прерывистые вздохи и выдохи. Упиваясь ими.

На сей раз Николь не хочется «насыщаться» — она хочет его. Просто хочет его.

— Отпусти…

Но он не отпускает. В одно движение оказывается у неё внутри, заставляя медленно выдохнуть. От члена внутри дискомфортно и больно словно в первый раз. Но Дианджело не торопится набирать темп и это быстро проходит.