Книга Седьмая жизнь злодейки, страница 62 – Ива Лебедева, Екатерина Скибинских

Он рассмеялся — глухо, тяжело, но по-настоящему.

— Ян Айри, ты самая безумная женщина в этом дворце.

— Возможно. Но в этот раз безумная женщина тебе жизнь спасла, — подмигнула я. — Завари чай покрепче. У нас еще много планов. И да… Прежде чем мы поженимся, я должна задать тебе один очень важный вопрос.

— Какой вопрос? — Ли Шао Шень напрягся, испытующе глядя на меня.

— Важный. — Я резко выдохнула и скользнула к выходу из шатра. — Но не срочный. Я задам его, когда придет время. И жду, что ты честно на него ответишь.

— Скажи хотя бы примерно, о чем пойдет речь! — Первый принц ловко поймал меня за широкий рукав верхнего ханьфу.

— О тебе. — Я улыбнулась через плечо и выдернула шелк из ослабевших пальцев принца.

Мы прибыли к подножию горы Кундунь к полудню следующего дня. Небо заволокло тучами, воздух наполняла напряженная тишина, словно сами духи предков затаили дыхание, ожидая, кто ступит на священную тропу.

Храм всех богов, утопающий в туманах, казался парящей над землей крепостью. Его крыши, покрытые темнойчерепицей, отливали мраком. Широкие лестницы вели вверх, к огромным золотым воротам, за которыми дремала древняя сила.

Путь украшали цветы и шелковые ленты. Музыка флейт звучала нежно и печально, словно провожая нас в другой мир.

— Осторожно. — Ли Шао Шень оказался рядом, стоило мне споткнуться на неровной плитке. Легким движением он поймал меня за талию, вернув равновесие.

Я бросила на него взгляд исподлобья, не хватало только снова свалиться ему в объятия. Но сказать что-либо я не успела — первый же раскат грома оглушил нас.

В следующую секунду небо рухнуло вниз. Дождь хлынул стеной, тяжелой, теплой, как будто сама гора Кундунь решила испытать пришедших.

— Под навес! — крикнул кто-то из воинов. Все бросились к аркам вдоль дороги. Слуги метались, спасая одежду господ и покрывала.

Но мы с Ли Шао Шенем остались на ступенях, промокая до нитки.

Я всплеснула руками, безуспешно пытаясь поднять тяжелый намокший подол ханьфу.

— О нет! — простонала я. — Это платье шили месяц!

Шао Шень усмехнулся и шагнул ближе. Его волосы уже прилипли к вискам, а рукава тяжелыми лоскутами обвисли по сторонам.

— Переживем, — пробормотал он и, к моему ужасу и тайной радости, резко поднял меня на руки.

— Ты что творишь?! — Я возмущенно захлопала ладонями по его плечу. — Поставь меня немедленно!

— Платье же шили месяц, — невозмутимо парировал он. — И вообще… ты сегодня мой талисман удачи. Не могу рисковать, чтобы ты промокла еще больше.

Я закусила губу, чтобы не расхохотаться. Он понес меня через ливень, легко, будто я была не девушкой в тяжелом наряде, а пухом.

Мимо проносились придворные, а я слышала, как за нашими спинами перешептываются:

— Видели? Первый принц сам несет свою невесту! — Вот это любовь… — А я думала, он холоден как лед…

Я закрыла лицо руками, чувствуя, как жар смущения пробивается даже сквозь ледяные капли дождя.

— Шао Шень! — зашипела я. — Поставь меня! Все смотрят!

— Пусть смотрят. — Его голос был ниже обычного, тише. — Они должны знать: ты — моя.

И в этот момент, промокшие, взъерошенные, словно два выбившихся из общего строя безумца, мы ворвались под крышу у самого подножия храма.

Да, возможно, мне стоит бояться будущего. Но в этот миг, пока его рука держит меня крепко, пока его улыбка искрится сквозь каплидождя, я не одна.