Книга Пять жизней и одна смерть, страница 90 – Амалия Лик

– Что ты делаешь, сумасшедший? – смеялась она.

– Я живу, Астрид. Ощущения, словно я великий Галилей, или Эйнштейн, или Ньютон, который только что сделал открытие. Я открыл тебя, Астрид. Я открыл себя!

Аккуратно вернув ее на кровать, я лег сверху, держа свой вес на локтях, боясь причинить ей неудобства.

– Обними меня, Иосиф, я хочу чувствовать всего тебя, – прошептала она мне на ухо.

Я сделал, как она хотела, и наши тела соприкоснулись, впечатались друг в друга, слились воедино. Я смотрел на нее сверху вниз, думая о том, что я космонавт, который находится в космосе впервые и смотрит в иллюминатор на Землю. На целую планету, Вселенную, огромную и безграничную. Сердце щемило от счастья, внутри все переворачивалось. Я знал, что она – моя планета, только внутри нее я живу, только на ней могу дышать.

Я ощутил желание и то, что ее тело само подстроилось под меня. Мы двигались в такт, танцевали под прекрасную чувственную музыку. Мчались по одной, единой дороге к счастью.

После всего я лег рядом, она прижалась ко мне, свернувшись клубком, словно котенок, а я обнял ее своими большими руками, закрывая и защищая от окружающего мира. Я понимал, что должен уйти, но не мог, оттягивал этот миг на каждую следующую секунду.

Когда за тонким тюлем стало совершенно светло, я погладил ее по волосам, еще раз провел рукой по теплой коже спины, ягодиц, ног. Она подняла сонные глаза на меня и все поняла:

– Тебе пора?

– Да, – с горечью в голосе ответил я.

– Не страшно. Это «сегодня» будет всегда со мной.

– Не говори так, Астрид.

– А что мне говорить? Больше эта ночь не повторится.

– Астрид…

– Не надо, Иосиф. – И она закрыла мой рот поцелуем.

– Но мы можем…

– Нет, мы не можем. Ты женат, я знаю. И у тебя есть ребенок. Да и я замужем, – с грустью произнесла она.

Весь мой запал разбился о ее аргументы, о те слова, что она произнесла вслух. Когда они еще не были сказаны, я мог возражать, мог представлять себе иную реальность, мог быть беспечным и счастливым. Но теперь они стали действительно ощутимыми, словно гири, которые привязали к моим ногам, чтобы я не смог больше воспарить в облака.

– Давай тогда просто забудем обо всем, что вне этой комнаты, хотя бы на пять минут, – предложил я, сдаваясь.

Она кивнула, и мы прижались друг к другу еще крепче. Я целовал ее зарумянившиеся щеки, тонкие полупрозрачные веки, нос, кончик которого устремлялся вверх, мелкие морщинки вокруг глаз, тонкие брови и гладкий лоб.

После чего, понимая, что неизбежное наступает мне на пятки, что время невозможно растянуть до безграничности, я отпустил ее, спокойно встал, поднял свою одежду и пошел в ванную. Через какое-то время вышел полностью собранный, с влажными волосами и намерением еще раз ощутить вкус ее губ. Астрид лежала на смятой кровати в длинной хлопковой сорочке, а по ее прекрасному лицу стекали струйки слез.

– Ты плачешь? – спросил я встревоженно.

– Нет, это просто соленая вода. Не обращай внимания. Слишком много эмоций, вот они и ищут выход.

Я сел на край кровати, провел грубой ладонью по по-детски нежному лицу, поцеловал в соленые дорожки.

– До свидания, Астрид. До свидания.

Она мягко улыбнулась, поняв смысл моих слов, и ничего не ответила, только взмахи пушистых ресниц говорили со мной в тот момент.

И я ушел».

– Мистер Олд, мы вас уже обыскались. И как не стыдно вам – пожилому джентльмену – прятаться в саду и не откликаться, когда вас зовут.