Книга Первое правило семьи Райс, страница 101 – Оксана Гринберга

Принялась показывать, как нужно правильно на них глядеть и улыбаться, покачивать бедрами и показывать грудь, после чего перешла к денежной части вопроса.

Объяснила, что и сколько стоит в Клоаке.

Я слушала ее, кивая, стараясь не таращить глаза и не особо краснеть. Проникалась, так сказать, «уличной мудростью». Но от глотка вонючей жидкости из фляжки Мадлен: «Холодно же, замерзнешь!» отказалась.

Мне и одного раза в «Пьяной Утке» хватило…

В середине сентября темнело рано, и вскоре над Клоакой сгустился сумрак, принеся с собой липкий, словно грязь туман. Наш фонарь стараниями газовщика все же загорелся, но толку от него было мало.

Я могла бы усилить свет магией, но решила, что это может спугнуть убийцу.

Поэтому мне ничего не оставалось, как только стоять и ждать.

Вскоре стали появляться первые возвращавшиеся с работы обитатели Третьего Квартала, и мои соседки заметно оживились. Я же, слушая их речи, призывные окрики и громкий смех, размышляла о том, во что ввязалась.

Причем, сделала это по собственной воле.

* * *

Пару часов назад наша четверка покинула академию под вполне благовидным предлогом, и я даже получила на это разрешение в деканате.

Заодно сообщила магиссе Люмьек, что отправляюсь в гости к лорду Йенну Ситару на семейное торжество. Там и заночую — в особняке Ситаров. Сделала это на случай, если нашему декану, отсутствовавшему весь день в академии, станет интересно, куда подевалась Аньез Райс, с которой он прогуливался прошлым вечером по темным дорожкам сада.

Остальные из моей четверки жили в городе, поэтому у них имелся постоянный пропуск, так что подобным озаботиться пришлось только мне.

Впрочем, я особо и не врала. Сегодня как раз был день рождения леди Ситар, и в большом доме в Первом Квартале намечался семейный ужин. Только вот старший сын на него не явился.

Вместо этого Йенн Ситар на пару с единственным отпрыском королевского судьи Хорста прочесывали Третий Квартал, направо и налево соря родительскими деньгами.

Тратили они их, как мы считали,на благое дело. Сперва парни заплатили за наше с Инги место на заранее выбранном перекрестке, затем, заручившись за звонкую монету поддержкой сутенеров, выискивали и уводили с улиц рыжеволосых проституток.

Во всей Клоаке из рыжеволосых должна была остаться только одна — Аньез Райс в зеленом платье с полуголыми пышными «прелестями».

Инги стояла чуть поодаль, через два дома от меня, прижавшись спиной к наработавшему фонарю, используемому разве что собаками, помечавшими свою территорию.

Я лишь немного поработала над ее внешностью. Увеличила, так сказать, некоторые достоинства некромантки, вспомнив, как нелицеприятно отозвались о нашей худобе завсегдатаи «Пьяной Утки». И еще немного смягчила ее резкие, восточные черты.

Правда, спрос на черноволосую Инги, одетую в темное обтягивающее платье, оказался более активным, чем на меня, смотревшую на проходящих мужчин волком, несмотря на всю науку Греты.

Поэтому он вызывал закономерную зависть у моих соседок.

— Свежее мясцо! — прокомментировала это, сплюнув, долговязая Грета.

— Она со мной, — пояснила им, — и не станет отбирать у вас клиентов.

В подтверждение моим словам до нас долетела ругань Инги — рассерженная некромантка советовала любителю плотский утех засунуть серебряный фартинг в… Именно туда и засунуть!