Книга Первое правило семьи Райс, страница 123 – Оксана Гринберга

Мое расписание запестрело дополнительными занятиями — в нем были как уроки по Высшей и Драконьей Магии, так и консультации по Стихийной и Некромантии.

Последние оказались тем самым наказанием, которое придумал мне декан за мое зеленое развратное платье, место на углу улиц Бекона и Скрипучей в Клоаке и «пол фартинга, если по-быстрому».

У моей четверки расписание оказалось немного другим.

Инги вместе с Йенном много времени проводили на стадионе, совершенствуясь во владении мечом вместе с магистром Талливаром. Эстар, все еще не отчаявшийся получить мое согласие, оттачивал Стихийные заклинания, а заодно совершенствовался в Ментальной магии.

К тому же, у нас были три командные тренировки в неделю, которые вел сам архимаг Ибр и гонял нас как сивых коз, и по два часа хасторского каждый день. Его преподавал такой же древний, как и магесса Финли, магистр Индерих, перебравшийся в Изиль из Меерса.

И время текло, бежало так быстро, что его было уже не остановить. Как-то ночью выпал снег, и все вокруг стало белым-бело, но я едва это заметила. Да и на зимние забавы у меня совершенно не хватало времени.

Все-Магические Игры стартовали в Меерсе в середине декабря. Оставалось совсем немного, и черныекареты с гербом Центина — золотым львом на распаханном поле — помчат нас во весь опор на запад, в столицу Хастора. Так что мы готовились изо всех сил.

В конце ноября неожиданно пришло письмо от отца. Папа сообщал, что скоро у меня появится мачеха и сводный маленький брат. Они с Несой планируют небольшое семейное торжество, — венчание, — как раз на моих весенних каникулах, чтобы я смогла приехать в Калинки.

По тону послания становилось ясно — отец немного растерян из-за столь разительных перемен в своей судьбе, но рад и держится молодцом.

В ответном письме я поздравила его и Несу, в конце приписав, что весной непременно буду. Но, судя по всему, сперва я отправлюсь защищать честь Центина в Хастор, где мы поборемся за первое место.

По крайней мере, сделаем все зависящее, чтобы так оно и было.

И пусть папа учил меня не показывать свои магические способности без нужды, но мне казалось, что пришло время узнать, на что я способна на самом деле.

На этом и закончила свое послание.

Написать отцу об отметке Гервальдов так и не решилась. Да и опасно это — мало ли, вдруг нашу почту читают внимательные глаза из Тайной Службы короля Ийседора?

Впрочем, уже скоро мысли об отце, Калинках и лунной метке на плече вылетели из головы. Расписание нам составили такое, что мы учились до поздней ночи, а заодно два раза в неделю патрулировали от заката до рассвета.

Пусть в Первом Квартале жили местные богачи, нам нашлось, чем там заняться. То возницы подерутся, не уступив друг дружке дорогу, то придворные маги загуляют. Примутся запускать в небо несанкционированные фейерверки или же пугать соседей иллюзорными чудищами.

Обессиленная, я возвращалась в свою комнату, падала на кровать, чтобы… немного полежать, затем подняться и усесться за учебу.

И делала это так долго, пока Залавита не начала прятать от меня книги и словари по хасторскому, гасить магические светлячки, заставляя немедленно отправляться спать.

Заодно пугала меня тем, что нажалуется декану или ректору и попросит их научить ее заклинанию подавления воли. Применит его ко мне ночью, когда я сплю и воля моя слаба, и будет кормить насильно.