Онлайн книга «Плюсик в карму. Книга четвертая»
|
За этими раздумьями они, наконец, вклинились в круг, которыйобразовался вокруг Пашки и Серафимы. Эрик на миг аж глаза прикрыл и не без труда выровнял дыхание — Серафима была невыносимо хороша! Особенно на фоне до изжоги привычных красавиц-аристо, поголовно эксплуатирующих образ былинок на ветру и прочей трепещущей флоры. А Сима, она такая… Совсем не идеальная, но какая! Рослая, загорелая! Даже цвет странного, но очень эффектного платья заставлял думать о весне в горах. Вон как разрумянилась после танца! А улыбка? И камень в ответ заулыбается. А как двигается! Сильно, широко… Кстати, а что тут происходит? Эрик вынырнул из своего любовательного транса и постарался понять. Ага, брат уже все выспросил у Ольги. Доверчивая она все-таки. Можно подумать, Элу не хватит сил расширить этот узенький ментальный канал, который Ольга почему-то называет форточкой. Неужели не понимает? Хотя… Их земной приятельнице, похоже, все равно. Попросят мозги открыть — откроет. Попросят последнюю монету отдать — отдаст. Главное — быть для нее своим. Если бы не служебные клятвы, она бы и щиты не поднимала. Ненормальная. И подруга у нее ненормальная! Вот зачем она это делает? Неужели не видит, что над ней подсмеиваются! Эрик наливался дурной злостью, но внешнее спокойствие сохранял. И наблюдал, как Серафима пытается научить какую-то блеклую клановую красотку делать реверанс, раз за разом показывая движения. То и дело мелькала гладкая ножка в странной обуви, и выглядела эта ножка трогательно босой. Эрик лицезрел Серафиму всякой. Вспотевшей на грядках, пластающей мясо большим ножом и с пятнами мясного кровавого сока на руках. И почти голую на озере… Но эта босая ножка сводила с ума, да так, что сохло во рту и теснило в штанах. — Спину держите, юная госпожа, — выговаривала бывшая акробатка какой-то субтильной особе в бледно-голубеньком. — Спинка как досточка. Лопатки чуть напряжены. Ручки невесомые. Да нельзя вставать на вторую ногу, барышня! В этом весь шик! Вся грация! — Подумаешь! Ни один кавалер еще не сказал, что я неграциозно танцую! А так скрючиваться у меня сил не хватает! — оная барышня в раздражении топнула отнюдь не эфемерно. Она явно намеревалась добавить какую-то гадость безродной землянке, но не успела. — Как же ты рожать-то будешь, сердешная, если полминуты в полуприседе выстоять не можешь? — Симку этот вопрос явно заинтересовал,и заинтересовал крепко, потому что она прощупала жиденькие мышцы повыше локтя, совершенно не обращая внимания на гневное шипение аристократочки. — Как ты рожать будешь — спрашиваю? — Симка с неосознанным превосходством сильного человека смотрела сверху вниз на чудо в голубеньком и, похоже, не осознавала, что тыкает знатной особе. Как ни странно, флер энергии, исходящей от иномирянки, сработал, и «фиялка» ответила как слабый более сильному и статусному: — Как все: с целителем! — гнев юницы, наконец, начал прорываться, но до наглой иномирянки никак не доходило, что уже пора трепетать, падать в ноги, а то и прятаться. — А вынашивать как? — настаивала Сима. — У тебя же мышцы спины, что тот кефир. Как ты с пузом-то ходить будешь? Этот невозможно бестактный, невыносимо грубый, ненавистный всем истинным аристократкам вопрос повис в тишине, немыслимой для такой толпы. Возможно, Серафима, а с ней все земляне в этот миг прошли по краю судьбы. Но кудрявая шельма, наверное, все же приглядывала за Ольгой: зря, что ли, спасала, из пустоты их с Тырей вытаскивала… |