Книга Плюсик в карму. Книга четвертая, страница 38 – Елена Штефан

— А как он с ножнами провернул! — восхищался Эрик по братской мыслесвязи…

Пашка едва успел осознать свой триумф, когда его чуть не сбил медношипый тайфун с синим бантомна шее. Тыря вылетела на ристалище — только песок взвивался бурунчиками. Она недавно освоила новый трюк вскидываться и класть лапы Пашке на плечи — доросла, наконец. Что и было проделано на глазах у изумленной публики. Пашка пошатнулся под таким напором любви, но устоял. А заодно крепко стиснул свою шипастеньку — тренировочно-боевая форма и не такое выдержать могла — и покачал из стороны в сторону, как тискал и покачивал бы младшую сестренку. А что ухо заложило от Тырюсиного восторженного скулежа и царапины на щеках, то пустяк, Трой одним взглядом залечит.

— Козявочка, — мурлыкал Пашка, отплевываясь от банта и не замечая, что голос его слышен всем, — чудушко мое! — Тыря так счастливо поскрипывала свое тыр-тыр-тыр, так ластилась, как-будто хотела забраться к Пашке за пазуху. — Все, маленькая, все! Иди, Раша поцелуй.

Тырю дважды просить не надо. Вокруг большого брата было нарезано полдюжины кругов. Сие действо сопровождалось, повизгиванием, подкидываним зада, кручением хвостом и попытками лизнуть в глазик. Раш не дался и, к восторгу публики, был покусан за задние ноги.

— Тыря, поклон! — Строго приказал Пашка разбушевавшейся подружке: нужно было срочно возглавить непотребство. Щена радостно припала на передние лапы и отклячила пятую точку. — Еще поклон. Да не мне, малышка! Их величествам!

Тырсенея Ольговна с достоинством развернулась к ложе и старательно повторила трюк три раза, не забывая наяривать хвостом.

Публика стонала и ревела, давясь хохотом.

И неважно, что Павел чуточку сшельмовал и мысленно направил Тырюхины усилия, куда надо. А именно в сторону королевской ложи. Заодно пообещал кулек пуйфинов.

— К бою вызываются… — распорядитель мероприятия не даром ел свой хлеб.

Магический эфир над ареной и прилегающих к ней территориях лихорадило.

В обеих половинах вивария нервничали и накручивали себя наездники. Вольно или невольно их настроение отражалось на нгурулах.

Спокойной, кажется, была только Ольга. Вот реально спокойной, несмотря на гуляющий в крови адреналин — Тыря щедро делилась возбуждением стаи. Секрет прост — медикус в друзьях. Договоренность с доком об успокоительном заклинании была еще накануне. Причем, Оля специально попросила, чтобы Трой сработал втихоря даже от нее, а то она себя знает — будет прислушиваться к своему состоянию и анализировать каждый вдох. А вдруг все испортит? Типа — сама себя сглазит.

— В смысле, подсознательную защиту от меня выставишь? — вспыхнул академическим интересом штатный медикус Восточного корпуса.

— В смысле, сама на себя порчу наведет. И твое, док, успокоительное не сработает, — хохотнул Пашка, взяв на себя функцию перевода сути земных предрассудков на нрекдольский. И уже обращаясь к Ольге, выдал с непередаваемым апломбом: — У грамотных взрослых людей, чтоб ты знала, это называется «психосоматика», — и тут же, не выдержав собственной серьезности, заржал аки стоялый конь. — Во какое слово вспомнил! — и тут же получил по той части организма, которая в ответе за все. Била Серафима от души, да какой там удар от полоски синего шелка? Док в очередной раз поразился странностям отношений среди землян. Пашка, он же воин, и не из последних, и маг в придачу, а на шлепок по заднице от простой, хоть и красивой женщины отреагировал так, как будто его по головушке приласкали, а еще сладким пирожком порадовали. Странные они, эти земляне, упорно подчеркивающие, что они русские. Странные и очень привлекательные своей изумительной привязанностью друг к другу. Вот с кланом Хайрема Оусса и пересекаться лишний раз не хочется, хотя там все до единого понятные, как заклинание от головной боли.