Книга Милый чудак для вспыльчивой Бурой, страница 14 – Эвелина Шегай

— Нет.

— Ну и зашибись, тогда так и порешаем.

— Кажется, я неправильно понял характер ваших отношений, — подметил Добран со сконфуженным смешком.

— В каком смысле? — Люца обернулась назад к наставнику и вопросительно на него посмотрела.

— Да так, мысли вслух, — уклонился он от прямого ответа и тут же добавил: — Это не всё. Завтра ещё несколько коробок должны привезти. Собственно, в этом и есть вся соль. Новые везут быстрее, чем мы эти успеваем обработать. Вот и копятся тут целыегоры. — Добран неожиданно хлопнул в ладони и широко улыбнулся. — Ладно, раз уж вы вызвались добровольцами, то пойду вам навстречу и дам мотивашку. Кто сегодня больше писем обработает, тот заработает первые пять баллов.

Бессонные ночи

Как же глубоко она заблуждалась, когда решила, что разобрать эти горы макулатуры — плёвое дело. Ещё никогда так сильно не заблуждалась. Преддипломную практику Люца проходила в министерстве образования: больше полгода сидела и сортировала документы по папочкам. Там достаточно было посмотреть на название в оглавлении, чтобы понять, куда и что совать. Вот и с письмами она решила, что похожая система. Смотришь, что написано в шапке, регистрируешь в системе на компьютере да раскладываешь по стопочкам, а потом разносишь по другим кабинетам, чтобы те подготовили ответ на обращение.

Однако на деле им было необходимо вчитываться в текст письма, чтобы понять, в чём, собственно претензия, и кому её направлять. На официальном сайте был бланк письма с обязательным полем, где необходимо кратко изложить суть предложения или жалобы. Вот только компьютеры для большинства ирашцев всё ещё в новинку, что не удивительно, потому как в массовое производство их пустили лет пять назад. Обычные граждане и знать не знали, где эти сайты искать и что с ними потом делать, поэтому писали свои обращения на обычных пустых листах в вольной форме.

— О небесная медведица, что за бред, — пробормотала Люца, бегая глазами по разгневанным строчкам какой-то перевозбуждённой барыни. Та посетила в театре спектакль зарубежной труппы из Саларуна и разглядела в представлении пропаганду на установку чуждых им ценностей: человек, играющий вампира, жмёт руку человеку, играющего оборотня после успешного заключения дипломатической сделки. Конечно, представить подобное в жизни невозможно, но с каких пор театральные сценки претендуют на реализм? Тем более, Люца уже проверила, в жанрах спектакля указана социальная фантастика. А ещё стоит высокий возрастной рейтинг, позволяющий посещать его только совершеннолетним оборотням. — Вот некоторым заняться нечем, докапываются до всякой фигни.

На последних строчках письма она не выдержала и засмеялась в голос, а поймав на себе вопросительный взгляд рядом сидящего Тихомира зачитала вслух:

— «Это сейчас они пошли на допустимый, как вам кажется контакт. А дальше что? Вы понимаете, что случится, если наши дети увидят, как вампиры и оборотни общаются, словно приятели? У них может образоваться ошибочное представление и возникнутьмнение, о ужас, мне об этом даже писать сложно… что дружить с этими бесчестными убийцами — нормально. А это вообще ненормально! Вы представляете, какой это удар по истории нашего вида? Столетия кровопролитной войны для вас какая-то забава? Куда смотрит руководство культурными центрами? Как они могли допустить постановку, несущую настолько вредоносную для наших детей пропаганду! Немедленно примите меры, или на департамент культуры будет подано огромное число жалоб, я вам это гарантирую! Во дворце Медведевых узнают, как отвратительно вы работаете!»