Книга Чужая. На пороге соблазна, страница 124 – Лана Муар, Анастасия Тьюдор

Пригубив из горлышка, я провел языком по губам, надеясь смыть алкоголем послевкусие поцелуев. А затем, повторивглоток и вновь облизав губы, зашелся смехом от того, что раньше нажрусь в хлам, чем притуплю уже проникшее под кожу.

Я чувствовал, как отвечала мне Резкая у себя дома. Слышал, как в ее дыхании просыпается интерес. И слова о том, что Амели проверяла свои ощущения, неожиданно заиграли новыми красками.

Она проверяла свои ощущения со мной.

И сегодня, когда я забыл про нежность и позволил себе целовать так, как хочу, не было ни единого намека на панику.

Растерянность.

Удивление.

Но не паника.

И ключ от Чарджера — нихрена не про оставить в покое «идеальные» отношения.

Скорее оправдаться за прозвучавшее «устраивало». Обман, которым Резкая успокаивала себя до моего появления. А после — ключ в обмен на иллюзию безопасности и защищённости, которыми с Авдеевым не пахло. Чтобы плыть с ним по течению и не пытаться что-то менять.

А чем я лучше?

Кто собирался купить миндальный ликер, что обмануть себя? Кто слушал нытье Авдеева и советовал ему поговорить с Амели, но не поговорил с ней сам?

Я сделал глоток виски, забивая им горький привкус услышанных обвинений Дымыча, а затем провел языком по губам и криво усмехнулся.

Холодная? Бред.

Неправильная? Факт.

И дальше сотни упрёков, но ни одного действия, чтобы разобраться, почему Амели не такая, как все. Потому что их обоих устраивало то, что есть. А меня — нет.

Поцелуй, но «проверка».

Поцелуй, но «сосаться».

Осознавал ли я, что одним поцелуем перечеркну дружбу с Дымычем? Да.

Целовал ли для того, чтобы разрушить их отношения? Нет.

Это можно было сделать гораздо проще и раньше. Хватило бы демонстрации видео на приеме, но, один черт, нет. Я отошёл в сторону и оставил Резкую в покое. Я думал, что у меня получится не замечать ее тайны и секреты. После — не обращать внимания на то, что она проникла мне под кожу и пропитала лёгкие запахом кофе и миндаля. Въелась в мои губы теплом своих губ и запустила себя по моим венам, нервам, мышцам.

Диагноз: «Резкая головного мозга».

* * *

Ещё вчера, когда перегонял Чарджер с уличной парковки на подземную, меня посетила странная мысль о схожести Доджа с его хозяйкой. И вроде бы я проехал несколько метров. Вроде бы логичным казалось, что Резкая выбирала и доводила машину под себя. Но стоило выехать на Кошаке утром и прокатиться на нем,прислушиваясь к ощущениям, я убедился в том, что мне не показалось.

Кошак обманывал своим видом окружающих и создавал иллюзию коровы на льду, когда по факту являлся совершенно другим. Неожиданно сбитый и острый на руль Чарджер вгрызался покрышками в мокрый после дождя асфальт. Послушно поворачивал туда, куда я его направлял, и басовито бурчал выхлопом, сразу же отзываясь на нажатие педали газа. Под которой ощущался достаточный запас по мощности.

Стартануть со светофора, оставив водителей соседних автомобилей таращиться на удаляющиеся фонари? Легко.

Ввинтиться в поворот кругового, не потеряв при этом сцепления и шлифануть колесами, когда захотелось именно этого? Да пожалуйста.

Я мог не понимать любви к маслкарам и чем руководствовалась Резкая при выборе машины. Но и представить ее за рулем другого автомобиля у меня не получалось.

Супра Авдеева? Нет. Для Амели она ни о чем.