Книга Душа из света и дождя, страница 34 – Ольга Пашнина

– Ну что, исследовали школу?

– Да, Элай хороший экскурсовод, – сказала я. – Спасибо вам за все. Мне очень понравилось.

– Я рада, Коралина. Пусть школа станет твоим домом.

Она наклонилась к Кейману, стараясь выглядеть непринужденно, но я уловила в голосенотки тревоги.

– Мы можем поговорить?

Кейман не успел ответить: всеобщее внимание привлек один из дальних столиков. Над ним кто-то наколдовал густые темные тучи, среди которых зависли небольшие сияющие рамки с какими-то изображениями внутри – я не смогла рассмотреть, с какими именно. Но магистру ди Файр это не понравилось.

– Опять штормграмы… – пробормотала она едва слышно.

И вдруг рявкнула так, что у Кеймана из рук выпала вилка:

– УБРАТЬ НЕМЕДЛЕННО! Я кому сказала, что не хочу видеть это в стенах школы?!

– Аж сам напугался, – хмыкнул Кейман, когда магистр отправилась выписывать наказания.

– Что это такое? – спросила я Элая.

– Штормграмы. Артефакты, которые все с собой носят. Такие пластины. Вообще их запрещено выносить за пределы личных комнат, но народ придумал переносить всю магию, заключенную в штормграмах, в облака. И пользуется ими в любой удобный момент. Я покажу тебе, как это работает…

Он осекся, поймав насмешливый взгляд Кеймана, и добавил:

– На каникулах.

– Ну разумеется, – хмыкнул тот. – Что ж, адепты, приятного чаепития. Раз госпожа директор хочет побеседовать, не стану заставлять ее ждать. Тем более что я ее теперь слегка побаиваюсь. Ваше высочество, Коралина, доброй ночи.

– Кого надо убить, чтобы попасть к нему на занятия? – задумчиво протянул Элай.

Я предпочла сделать вид, что не услышала.

От обилия впечатлений за день я уснула, едва голова коснулась подушки. Хотела собрать вещи для завтрашних занятий, но поняла, что после душа на это просто нет сил. Даже не понадобилось зелье, которым лекари снабдили на первое время. Я просто провалилась в темноту, чувствуя себя почти счастливой.

Никогда не видела такой магии.

Она не поддается описанию. Она не имеет формы. Ее цвет невозможно описать.

Это пламя и жидкость, ветер и пыль. Она бурлит, кипит, взрывается. Закручивается в вихри и каплями поднимается к сводам пещеры.

Магия хаотична.

Нет. Она и есть Хаос.

Как зачарованная, я смотрю в самое сокровенное место Штормхолда. В его сердце, полное невероятной мощи. Эту мощь сдерживает нечто большее, чем темные стены пропасти, но это «что-то» – вне моего понимания. Девочка со светлым даром никогда не поймет законы Хаоса.

Девочке со светлым даром нет места в мире, где правят грозы и тьма.

Я чувствую, как холодный металл кинжала прорезает ткань куртки и рубашки, а затем и кожи. Как в первые секунды, когда сердце разрывают на части, совсем нет боли, а затем она охватывает каждую крупицу во мне.

Поднимая руку, я вижу, как серебристая кровь, совсем непохожая на человеческую, стекает с пальцев, срываясь вниз, в Хаос, смешиваясь с его силой. Один шаг – и я растворюсь в нем вся.

Чья-то ледяная рука от него удерживает.

У меня нет сил вырваться, и я оседаю на землю, чувствуя, как вместе с кровью из зияющей раны в груди вытекает жизнь. Последнее, что я вижу, прежде чем провалиться во тьму, – ее, отпускающую мою руку. Сжимающую темный клинок, щедро политый светлой кровью.

Таару.

Темную богиню, такую сильную и равнодушную, что меня бьет ледяная дрожь. А может, это потому, что в последние секунды жизни всегда очень холодно. Было ли холодно ей, настоящей Коралине, девушке, чью внешность я забрала?