Книга Душа из света и дождя, страница 62 – Ольга Пашнина

Никто не решился разнимать Даркхолда и наследника престола, еще недавно мило болтавших за завтраком. Несколько свежих ссадин на лицах каждого говорили о том, что драка была стремительная и жестокая.

Поняв, что ее причина наверняка скрывается в штормграме, я выхватила пластину у кого-то из рук и почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота.

Я не знала, как это называется. Какая-то иллюзия, магическими красками перенесенная на картину.Две фигуры, страстно целующиеся в спальне, в которой я мигом узнала обычный ученический интерьер. Летящая на пол одежда, торопливые движения.

Нет, штормграм показывал не меня. Какую-то девчонку, имя которой я даже не знала, но которую пару раз видела в коридорах и столовой. Но сцена, отвратительно откровенная, предназначенная для двоих, а не для посторонних глаз, заканчивалась и сменялась текстом.

«6 баллов “Индекса Шторма” из 10 возможных. Хотите увидеть десяточку? Оставайтесь с нами!»

А вот потом штормграм услужливо демонстрировал меня. Рядом с комнатой Даркхолда. В рубашке Даркхолда. В руках Даркхолда.

Я словно наяву почувствовала его губы рядом со своими вновь, как тогда, в Школе темных.

– Хватит! – тихо сказала я. – Остановитесь!

Дарк и Элай, разумеется, не слышали. То, что должно было стать обычной дракой двух парней-однокурсников, грозило превратиться в смертельный бой темного и светлого принцев.

– ХВАТИТ! – рявкнула я, когда кулак Дарка врезался в нос Элая и алая кровь хлынула на школьную рубашку.

По телу прошла дрожь. Я вздрогнула, закрыв глаза, а потом услышала звон и грохот. Невидимая сила отшвырнула парней друг от друга, Даркхолда опрокинув на столик с посудой, Элая – на чей-то стол с остатками завтрака. В разбитые стекла стремительно проникал сырой туман.

– Добро бывает с кулаками, – мрачно резюмировал Кейман. – В нашем случае – с ударной волной.

– У меня просто нет слов! Я даже не знаю, с кого из вас начать и какой вопрос выбрать!

* * *

На наше соглашение наплевали окончательно и бесповоротно: в лазарете, куда Дарк и Элай загремели с побитыми лицами и ребрами, а я – с ужасной слабостью и головокружением после использования магии, которую я даже не контролировала, нас усадили в рядок на одну кровать, не заботясь об установленной дистанции. И о том, что крылья Дарка ужасно мешали.

– Кто начал драку? – наконец определилась магистр ди Файр, сейчас напоминающая человеческое воплощение гнева.

Элай равнодушно поднял руку, его лицо не выражало ровным счетом никаких эмоций, как и лицо Дарка. Но я почему-то чувствовала, что эмоции у обоих улеглись и за сцену в столовой им стало стыдно.

– Если ты берешь вину на себя в надежде, что я не стану пороть племянника, то зря. Кровного родства у нас нет, так что рука моя не дрогнет. Впрочем…

Она перевела взгляд на Даркхолда.

– С тобой у меня родство есть. И это мне тоже не помешает. Итак. Давайте по порядку: что произошло в столовой?

Тишину, повисшую в лазарете, можно было есть ложкой.

– Хорошо. То есть ты, Элай, напал на безоружного и отвлекшегося на овсянку Даркхолда? Потому что… что? Он не передал тебе соль? Сказал, что у него крупицы больше? Громко дышал?

Элай со вздохом посмотрел на директора.

– Ты… вы знаете почему. Я не сдержался. Со мной бывает. Я же нестабильный маг.

– Что-то не вижу, чтобы Даркхолд был мокрый из-за магии воды. Если бы ты, нестабильный маг, влез в магическую драку, вопросов бы у меня не было. Но вы как два безмозглых щенка валялись по полу и едва не кусались! Это ты как объяснишь? Что там у тебя такого нестабильного в головушке? Элай, тебе не пять лет! Пора бы уже контролировать эмоции!