Книга Горький конец, страница 3 – Пенн Кэссиди

После нескольких часов безрезультатных допросов меня снова отправили обратно в общую камеру предварительного заключения, разозлившись на то, что единственными полезными словами, которые я произнесла в конце, были:

— Мне нужен мой адвокат.

Это были слова, которые ни один полицейский никогда не хочет слышать.

Я снова отказалась съесть хоть кусочек из того, что давали ночью. Даже при том, что у меня кружилась голова и пересохло во рту, я не позволю им контролироватьменя. Я не верю, что кто-нибудь из этих ублюдков не подсыпет мне в еду чего-нибудь особенного, чтобы сделать мои ответы немного более приятными.

Моей волчице не терпелось вырваться на свободу. Она хотела убежать. Вырваться из этой клетки и исчезнуть среди деревьев, пока не доберется до территории Кровавой Луны, за много миль отсюда. Мои мышцы болели от желания перекинуться. Я только в прошлом году обрела контроль над ними, но никогда не расширяла свои границы. Дикий зверь рыскал под моей кожей, и с каждым прошедшим часом она медленно поднималась на поверхность.

Это случилось ближе к утру следующего дня.

Слова промелькнули на маленьком экране, и мир словно остановился. Все в камере, за пределами камеры и на экране, казалось, уставились на меня. Они смотрели на меня с жалостью. В ужасе.

— Мы получаем сообщения о том, что известная лидер клана Эстель Найтингейл сбежала из-под стражи и сейчас находится в бегах. Хотя на данный момент она лишена своей магии, она считается вооруженной и опасной.

Ведущие новостей стремились первыми сообщить об этом, по-разному повторяя одни и те же слова. На их лицах было что-то вроде ликования, от которого меня чуть не вырвало. Для них все это было просто игрой. Кто был прав, а кто нет, не имело значения. Все, что имело значение, — это зрелище.

Раньше Сиренити жаловалась на выступления Райана и на то, что все, что он когда-либо делал — это потворствовал тому, что было популярно. Что принесло ему голоса. Он искажал эмоции людей и использовал их против масс, чтобы сеять страх и ненависть. Давным-давно я поняла, что ненависть — гораздо более простой инструмент, чем логика. Ненависть может заставить даже самых праведных из нас совершать отвратительные поступки.

— Ты уходишь, волк, — раздался глубокий, насмешливый голос, заставивший меня моргнуть, прогоняя сон, угрожающий поглотить меня. Я медленно подняла голову со скрещенных рук, моя спина болезненно заныла, когда я выпрямилась на твердом цементном полу у дальней стены.

Две фигуры стояли по другую сторону металлической решетки. Дверь была открыта, и Плохой Коп стоял там, придерживая ее открытой, сердито глядя на меня сверху вниз.

— Какой-то богатый мудак внес за тебя залог. Полагаю, ты свободна, пока тебя не доставят в суд.

Его глаза горели ненавистью. У меня было чувство, что это не имело никакого отношения к Саванне, а скорее к тому факту, что он был человеком, который ненавидел дарклингов. Я чуяла сторонника Райана Харкера за гребаную милю. Но что он делал в Сол-Сити?

Я решила держать рот на замке, когда меня вывели из камеры в переднюю часть тюрьмы, где женщина за стойкой регистрации попросила меня расписаться на выходе, прежде чем передать мои вещи. У меня почти ничего не было, кроме нескольких украшений, которые были на мне в момент ареста, а также мобильного телефона и кошелька.