Книга Кровавая луна, страница 28 – Пенн Кэссиди

Его рука все еще была на моем горле, когда он сказал:

— Ты хочешь, чтобы я трахал тебя, пока ты не онемеешь, тогда я это сделаю, Сиренити, но тебе нужно посмотреть на меня. — Мой пульс ускорился. Атлас опустил рот к моему горлу и лизнул кожу. — Если это все, что нужно для быстрого траха, то пусть будет так.

Мой желудок сжался от нотки разочарования в его голосе, но я не собиралась ему противоречить. Это было то, о чем я просила в тот первый раз на «Ру». Он все еще двигался внутри меня, но в мучительном темпе. Его бедра покачивались, и я прижалась к нему своими. Слезы защипали мне глаза, но я не позволила им упасть и выдавила:

— Я больше не хочу причинять боль. — Давление на мое горло усилилось, когда еще больше черных вен заползло под кожу вокруг его глаз.

— Тебе больше не нужно причинять боль, маленький дампир. Тебе не обязательно чувствовать то, чего ты не хочешь чувствовать.

— Тогда заставь меня оцепенеть…

Я даже говорила уже не как я, но слова лились сами собой. Я не хотела ничего этого говорить, но не смогла сдержаться. Мне нужно было, чтобы боль — как внутренняя, так и внешняя — ушла. Она слишком долго была моим постоянным спутником, и я нуждалась в облегчении.

— Черт возьми! — выругался он, снова набирая темп. Он врезался в меня снова и снова, и я была удивлена, что стена за изголовьем кровати не дрожала. Он снова и снова трахал меня, доводя себя до исступления.

Я крепко сжала его спину, когда почувствовала,как его зубы впились в мою шею. Мгновенный экстаз прокатился по мне, и я жестко кончила, пульсируя вокруг его члена. Я уткнулась лицом в его плечо и застонала, бедра задрожали. Кровь потекла по моему плечу, вытекая из уголков его рта, но через несколько секунд он отстранился, лихорадочно слизывая каждую каплю.

Затем он замер, тело напряглось. Я наблюдала, как он крепко зажмурился, и почувствовала, как его член пульсирует, когда он наполнял меня спермой. Она тоже вытекла из меня и потекла по бедрам, просачиваясь на простыни.

Когда мы лежали, соединенные, утопая в толчках удовольствия, пока он замедлялся, я почувствовала, как горячие слезы катятся по моим щекам, и даже не потрудилась скрыть их. Наконец прекратив трястись, Атлас прижался лбом к моей вздымающейся груди, переводя дыхание и удерживая меня там. Кровавые слезы продолжали литься, пока я смотрела в потолок. Оцепенение волнами накатывало на меня.

Он поднял ко мне лицо, его глаза расширились, черно-красный цвет снова стал темно-коричневым. Я видела момент, когда на моих глазах выступили слезы, а его губы приоткрылись для вопроса, но, черт возьми, не могла этого вынести. Я толкнула его в грудь и встретила нулевое сопротивление. Атлас слез с меня и встал коленями на матрас, заправляя себя обратно в джинсы и застегивая ремень, но все это время его глаза не отрывались от моего лица.

— Сирен…

— Убирайся, — рявкнула я. Я едва могла смотреть ему в глаза.

— Прошу прощения? — Его плечи напряглись, и он отодвинулся еще дальше, взгляд стал жестким. — Почему ты плачешь?

— Я сказала, убирайся! — Забравшись на матрас, я подтянула колени к груди, кровавые слезы, вероятно, испачкали мою кожу. — Пожалуйста. Мне нужно, чтобы ты ушел, — взмолилась я. Я встретилась с ним взглядом. — Прости, я просто…

— Хорошо, — просто сказал он, вставая с матраса и поправляя футболку. У меня внутри все сжалось от безучастности на его лице, и я почувствовала себя самой жалкой идиоткой в мире, зная, что он, вероятно, сожалеет обо всем, что мы только что сделали.