Книга Золотая свирель. Том 2, страница 73 – Ярослава Кузнецова

Король Леогерт взял руку своей невесты, поднес к губам. Он сказал что-то, она засмеялась и покачала головой. Показала на озеро, по которому ветерок гонял слепящую солнечную рябь.

Я оглянулась на свиту – и дернулась неловко, перехватив взгляд королевского брата, принца Таэ. Принц смотрел не на меня, на Каланду, и во взгляде этом не было ни капли привычного восторга. Злой, досадливый взгляд, каким глядят на скорпиона, которого очарованный владелец называет «ручным». Супруга принца, тощая угловатая северянка, выглядевшая лет на пятнадцать старше мужа, тронула лошадь, пересекая линию его взгляда. Заговорила с принцем. Отвлекла, случайно или нарочно – я не поняла.

Король же, еще раз поцеловав Каландину затянутую в перчатку руку, развернул коня и поскакал к свите. Вернее, мимо свиты, под сосны, в лес. Свита встрепенулась стаей цветастых птиц – и повлеклась за хозяином.

Каланда ловко спрыгнула, мелькнув шитыми шелком сапожками-чулками. Я сползла с седла в руки подошедшему слуге. Подол зацепился за луку, и платье задралось – выпутывая меня, слуга отвернулся, стараясь спрятать ухмылку. Это ему плохо удавалось. В одиночестве я посмеялась сама над собой – слуги и Стел молчали, а Каланда побежала к шатру, из которого выглянула госпожа Райнара.

– Мы идти… идем в озеро купать! – крикнула Каланда и закружилась на одной ноге как заправская танцовщица. Кудри ее взвились блистающей иссиня-черной тучей, хвоинки и веточки в них засверкали не хуже драгоценностей.

– Не «купать», а «купаться», сладкая моя, – поправила Ама Райна. – Это возвратный глагол, запомни, пожалуйста.

– Купаться, да, да, да!

– Вамох а ваньяр, – сказала я.

– Не «ваньяр», а «ваньярсе», – Ама Райна погрозила мне пальцем. – Возвратный глагол!

Упавшее в озеро дерево– свидетель нашей с Каландой первой встречи – теперь лишилось нескольких сучьев, а ствол поддерживал гладкий деревянный настил, полого спускающийся в воду до самого дна. Ил и тину засыпали розовым песком, привезенным с карьеров аж от самой Снежной Вешки. Вкопанные в дно шесты с растянутыми полотнищами огораживали часть озера – на всякий случай, чтобы ничьи любопытные глаза не подглядывали за купающимися девицами. На самом берегу, среди ив и ракиты, белел полотняный навес. Служанки расстелили под ним циновки, поверх циновок – шелковый ковер, расставили подносы с печеньем и фруктами. Ама Райна властным жестом отослала их. Стел Диринг остался в одиночестве за кустами – стеречь нас и скучать.

– Ты умеешь плавать, Каланда? – спросила я. – Шавес эээ… надар?

Она рассмеялась и махнула рукой:

– Нет, нет. Эншеньяме! Ты… учить меня!

– Научу, конечно! – я засмеялась вместе ней.

Ама Райна налила нам с Каландой вина – слишком сладкого и густого, чтобы утолить жажду. Она малость зазевалась, разрезая яблоко, – Каланда в два глотка опростала чашку и, чтобы не мелочиться, присосалась прямо к кувшину. Я облизывалась рядом, ожидая своей очереди, но госпожа Райнара нас застукала.

– Нена тонта, что ты делаешь! Крепкое вино, ты же в воду полезешь, глупая. Отдай сейчас же!

Принцесса отскочила, унося кувшин и смеясь. Ама Райна резко вытянула руку в ее сторону – и Каланда вдруг споткнулась на ровном месте. Серебряный кувшин покатился к воде, подскакивая, слепя глаза летящим по ободку солнечным бликом, пятная настил темной кровавой струей. Плюхнулся в воду, превратился в рыбу и уплыл.