Книга Проклятие главы рода, страница 71 – Татьяна Новикова, Екатерина Вострова

Что ж, сейчас она ни у кого уже ничего не просит. Сама берет то, что ей нужно.

«Он, видимо, не в курсе, что я с полчаса как «избавила» мир от одной такой «простой». Значит, на Паука не работает». — Медея прикусила губу, чтобы не рассмеяться.

Тут она заметила Агату, которая спускалась с лестницы, ведущей в кабинет Паука. Что ж, раз Вяземский освободился, то и ей нечего тут задерживаться.

— Илья Валерьевич, вы что-то еще хотите мне сказать? Предъявить? Может быть, арестовать? — Она чуть придвинулась к нему, уловив аромат духов мужчины. Тот на ее провокацию лишь скрипнул зубами.

«Альбеску наверняка придумал бы на это что-то остроумное…» — неожиданно подумалось ей. И отчего она вообще сейчас вспомнила этого клоуна? Наверное, виной тому его недавний смех в ушах.

— Что ж, в таком случае, вынуждена откланяться. — Она подмигнула Макарову и поспешила за Пауком. Теперь ей предстояло вытащить баюна из его бара, а это, учитывая очередь просителей,вечно оббивающую его пороги, та еще задачка.

И ведь не убьешь никого. Мало того что баюн против, так еще и этот святоша Макаров как всегда не к месту.

Но, вопреки ее ожиданиям, все прошло гладко. Они с Вяземским вышли через черный ход в его кабинете, за той самой ширмой, где пряталась жена Адрона. А затем вместе с водителем Паука отправились в больницу, где лежал Филипп.

— Перед тем, как вы приступите, мне будет нужна клятва о неразглашении, — напомнила Медея. За это она переживала больше всего. Если Паук узнает, что Филипп — последний из Сигнус (а он об этом неизбежно узнает), то неизвестно, как он поступит. Вряд ли захочет брать на себя ответственность. Даже Адрон (вот уж кто беспринципная личность), и тот разозлился на нее, когда понял, кого Медея заставила спасти. Но — клятва была принесена раньше, и тот уже ничего не мог сделать.

Когда они вошли в палату, Филипп был все еще в медикаментозном сне. Медея замерла на мгновение, рядом с ним она всегда чувствовала себя немного иначе, чем в любое другое время. А сейчас вид бледного тела, темных кругов под глазами, разметавшихся на подушке волос будоражил горькие воспоминания, заставлял сердце болезненно сжиматься. На долгих два года, на безумно коротких два года она сумела защитить Филиппа от всего мира, но не сумела защитить от самой себя.

— Клятва, — глухо напомнила женщина, не узнавая свой голос.

В баре было шумно, людно. Атмосфера давила. Но Агате так хотелось отвлечься, что на секунду даже промелькнула шальная мысль: а не выпить ли несколько напитков покрепче, чтобы хоть как-то смазать воспоминания о прошедшем дне?

Она всё больше путалась в том, что происходило. Ей не хватало понимания: как быть дальше, куда идти, что сделать, чтобы не ошибиться. Будто шагаешь в кромешной тьме, а вокруг тебя — стылая бездна.

Раньше она бы всегда посоветовалась с Серпом, а сейчас?..

Нет, определенно надо прекращать эту меланхолию, брать себя в руки и продолжать бороться. Если Паук не обманул и у него есть ритуал — не всё потеряно.

Она качнула волосами и всё же подошла к барной стойке, подумывая взять какой-нибудь приторно-сладкий коктейль. Он её не опоит (орков не берет алкоголь, тем более — трижды разбавленный сиропом), но хоть какая-то капля меда в беспросветном сумраке.

— Агата Эдуардовна, какие люди… простите, орки, — раздался смутно знакомый голос.