Книга Проклятие главы рода, страница 88 – Татьяна Новикова, Екатерина Вострова

Она хочет банально выйти с Филиппом в ресторан и не трястись о том, что их кто-то узнает. Что кто-то назовет её реальным именем.

Да и вообще. Молодой парень. Почему он должен довольствоваться малым? Пусть хотя бы мир посмотрит!

— Да, мы сможем зажить иначе. Но для начала тебе нужно выписаться из больницы. Поэтому лежи, а я позову врачей. Пусть оценят твое состояние.

Филипп задержал ладонь на запястье Медеи, склонился чуть вперед.

— Мне кажется, я достаточно здоров для одного ма-а-аленького поцелуя.

Она насмешливо провела по его волосам и клюнула в губы. Но Филипп остался недоволен.

— Эй, что за скучные старческие ласки? Где страсть? Ты б ещё в лоб меня чмокнула. Вообще-то я соскучился по тебе, Мирослава.

— Ты даже не знал, что погружен в сон! — фыркнула женщина, не собираясь поддаваться на его манипуляции.

— Не знал, но чувствовал. Ну же, останься со мной на несколько минут.

Всё же она сдалась. Легла на самый краешек больничной койки, напоминая себе, что физически с ним всё нормально. Он давно восстановился от полученного ранения — просто находился во сне, чтобы не навредить себе вновь.

Медея ощупывала тело Филиппа, тот прижимался к ней ближе, горячо дышал в её шею. Кажется, одним поцелуем он ограничиваться не собирался. Но Медея поддавалась его напору и жару. Забывалась в его прикосновениях, мучительно сладких, едва не позабытых за то время, что Филипп находился в больнице.

Он знал самые потаенные её точки и умелнадавливать на них, вызывая в ней россыпь ощущений. Не боль и не страх, а удовольствие, чистое желание, готовность принадлежать кому-то всецело.

Филипп был её спасением. Не она его ангелом (как он считал), а он — её. Ради него Медея готова была отстаивать все прежние идеалы, отказаться от всего, чего так долго добивалась. Перестать быть убийцей — и стать обычной женщиной. Устроиться на скучную работу, а по вечерам надевать фартук и готовить ужин для Филиппа.

Хотя нет. Пусть готовит и дальше он. У него лучше получается. Вкуснее.

Но в остальном… она не боялась оставить прошлое в прошлом. Свою жизнь, свои связи, свои успехи.

Навсегда нацепить на себя маску Мирославы, срастись с ней корнями. Любить Филиппа.

Всегда быть только с ним.

Сейчас он целовал её так страстно, так неистово. Не спешил, напротив, исследовал её тело, будто совсем позабыл, какое же оно. Не позволял и самой Медее торопиться.

— Мира… — шептал ей на ухо. — Медленнее. Мы всё успеем.

Она втягивала воздух сквозь сведенную челюсть и с трудом подчинялась его словам и его тягучим ласкам.

Ей хотелось всего и сразу.

Ну а после она долго одергивала одежду и ворчала, что ей достался в молодые люди похотливый неандерталец. Филипп лежал, закинув руки за голову, и не спорил с её возмущением. Абсолютно довольный собой. Обнаженный. Даже не потрудился скрыть свою наготу одеялом или поправить глупую больничную сорочку, в которую был одет. А если кто-нибудь войдет?!

— Зато мы точно убедились, что я абсолютно здоров и готов вынести любую нагрузку на организм, — хмыкал он, указывая на приборы у изголовья. — Думаю, врачам пора меня отпустить.

— Это только им решать, — продолжала бурчать Медея, поправляя выбившиеся волосы из прически. — Не мог, что ли, подождать?!

— Не мог, — Филипп подмигнул ей. — Повторяю: я соскучился! Так что веди сюда медиков. Я жажду второго раунда. И, желательно, где-нибудь в стенах нашей с тобой квартиры. Знаешь ли, по ней я тоже соскучился. Тем более раз мы скоро уедем, то должны с ней хорошенько попрощаться.