Книга Обвести вокруг хвоста, страница 48 – Анна Орлова

– Так и сказал? – уточнила я осторожно и глаза скосила. Нет, ничего не колышется.

Хотя вряд ли, если подумать. Зачем бы ему летать за мной? Извиниться, что оболгал бедную девушку? Но каков гад, а? Наврал жене с три короба, а мне теперь расхлебывать.

– Да! Оракул сказал, что душа моего мужа рядом с Тоньей Подорожник.

А-а-а-а! Выходит, беднягу ректора затянуло в ритуал?

Говорить об этом сладкой парочке явно не стоило.

– За что вы так его ненавидели? – спросила я, глядя прямо в глаза проректору. – Я верю, что вы не убивали. Но хотели, верно?

На щеке у него дернулся мускул, но Никсон прямо встретил мой взгляд.

– За что я, по-вашему, должен его любить? Его отец был моим старым другом. Мы вместе сделали многое, чтобы академия процветала… А потом он погиб, погиб из-за глупейшей случайности! И все наши труды насмарку.

Я кивнула.

– Он получил вашу академию и вашу любимую женщину. Обидно, правда? А ведь ему не было нужно ни то, ни другое.

Проректор криво улыбнулся.

– Вы очень проницательны, Тонья.

– Почему вы не женились на Алисии? – спросила я, торопясь заполнить последние пробелы.

Сдается мне, что котик долго не выдержит.

– Я уже был женат, – вздохнул он. – И овдовел лишь год назад. Развод стал бы скандалом, на это мы пойти не могли.

– А обстоятельства поджимали, – хмыкнула я. – Спасибо, теперь понятно.

Алисия вдруг оскорбилась. Глаза сощурила, прошипела:

– Осуждаешь? На себя посмотри! Сначала с одним ректором любовь крутила, а теперь на нового переключилась?

Любовница по наследству? Звучит.

– Ректороманка, – согласилась я ехидно и поерзала на жестком столе. – Так что вы дальше со мной делать собираетесь? Раз о пипидастре я ничего не знаю и для шантажа Ыдрына непригодна.

– Почему это непригодна? – вскинула голову вдовушка. – Думаешь, он любовницей меньше дорожит?

У меня засвербело в носу. Только почесать его – связанными руками! – я никак не могла.

– Должна вас огорчить, уважаемая. Ыдрын мне не любовник и вряд ли мной особенно дорожит…

"Это как сказать, – прорезался вдруг котик. – Вон как копытом бьет! Все ногти изгрыз".

"Погодите еще минуточку! – взмолилась я. – Интересно же."

– Дорогая, – сказал проректор и нос потер. – Думаю, мы совершили ошибку. Если госпожа Тонья обещает забытьоб этом, кхм, маленьком недоразумении…

– Обещаю, – сказала я с готовностью и голову к плечу склонила. – При условии, что вы отзовете призрачных гончих.

– Каких еще гончих? – удивился он и перевел взгляд на "дорогую". – Ты ничего не хочешь мне рассказать?

Прозвучало жестко. С нажимом. Сдается мне, что если проректор Никсон поднапряжется, то сумеет-таки обуздать эту дикую кобылицу.

В душе вдовушки (или все-таки новобрачной?) явно происходила борьба.

– Я пошутила! – выпалила она наконец. – Просто хотела ее припугнуть. А что она?..

И глазками повлажневшими – хлоп. И губками дрожит, точно вот-вот разревется.

Детский сад, штаны на лямках.

"Вася, – позвала я устало. – Фас".

"Щас!"

Дверь осыпалась пеплом, и в лабораторию шагнул Ыдрын.

А хорош, чертяка! Набедренная повязка, плащ из тигровой шкуры и Он. Дрын.

Вдовушка икнула, зажала рот рукой и спряталась за спину мужа.

Проректор побледнел, но с места не сдвинулся. Плечи расправил, подбородок вздернул.

– Ты, – Ыдрынов дрын уперся проректору в диафрагму. – Тронул мою женщину!