Книга Змеиные боги, страница 83 – Лизавета Мягчило

– Спасибо, Катенька, спасибо. Мы тихо пойдем, никто нас даже не услышит. Они же, как вампиры, все только по ночам шастают. Да? Кому мы там будем нужны…

Смоль обреченно кивнула и продолжила кивать, даже когда полные губы оставили размазанный след от губной помады на скуле и когда Надя, неловко пошатнувшись, вскочила, бегом исчезая за порогом комнаты. Протяжно застонал Бестужев.

– Ты сошла с ума? Если этот нас не пугает, то идти в лес равносильно самоубийству. Ты смертница, Кать?

Жестокие слова были правдивы, она это знала. Ни Саша, ни Катя не были дураками, так почему сейчас ее поступки стали необдуманными и легкомысленными? Смоль лихорадочно соображала, пыталась найти себе оправдание, не звучащее идиотским благородством.

– А ты будешь ждать, когда сюда за ней явятся? И дальше что, Саш, преспокойно выдадим невесту Полозу или, может, сразу сунем ее в бочаг к кикиморе? Кто сюда придет раньше, тому и Надя? Я иду. – Она заставила себя подняться, прожигая взглядом молчащих мальчишек. Повысила голос: – Надя, иди к бане, я пойду за обувью.

Коленкой Катя мягко подвинула Щека, вскарабкалась на печь, забрала одежду на смену пропитанной потом и сукровицей пижаме. И помчалась к двери, надеясь, что ей хватит сил пережить эту дорогу, что им действительно повезет. Ничего, они быстро справятся, все будет отлично.

Бестужев остался на лавке. Молча провожал ее удаляющуюся спину взглядом и понимал, что по-другому не сможет. Не будь у скамьи лениво потирающего ладони Щека, он дал бы волю эмоциям – опрокинул стул, ударил по столу и взвыл бы от абсурдности всего происходящего. Жалкие остатки гордости давили желания. Наступали на глотку, заставляя шумно выдохнуть, массируя виски указательными и средними пальцами. Прикрыть глаза, сосчитав до десяти и поднимаясь с места.

Ничего, они пройдут через это вместе, а по дороге он сумеет поговорить со Смоль, признаться во всем и понять, куда им нужно будет двигаться. Двоим. Потому что без Кати смысл жизни был неясным, неопределенным. Потому что, когда мысли возвращались к ней и наскоком мчались по кругу, он сходил с ума.

Разум хладнокровно и методично раскладывал мысли по полочкам, Бестужев решал, как им быть дальше. А руки наавтомате заворачивали широкий кухонный нож в пожелтевшую от времени газету, укладывали в рюкзак плотно закрученную бутылку воды. Когда сзади раздалось слабое шевеление и широкие шаги, сердце пропустило удар.

– Куда-то торопишься? – Беспокойство лизнуло загривок, но Саша заставил звучать свой голос отстраненно. Даже голову на шум удаляющихся шагов не повернул, пока все внутри покрывалось коркой ледяного колкого инея. Он уже знал ответ.

– За Катей. Прогуляюсь по лесу, не оставлять же их одних.

В висках что-то громко щелкнуло, навылет прострелило болью. Саша прикрыл глаза, понимающе кивая. И с этим движением идеально отстроенный план начал разваливаться – по кирпичику крошиться и падать к ногам. Ему не просто нужно было поговорить со Смоль, в последние дни это начало напоминать манию. Щеку не место в этом разговоре, он не должен идти с ней рука об руку.

– Окей, значит, идем все вместе. Подожди меня, мне осталось немного. Достань пока из подвала консервы, они в дальнем углу на широком столе, ты сразу их заметишь.

Шаги замерли у двери, Щек медлил. Пальцы сжимали дверную ручку, но не открывали, одна бровь недоуменно изогнулась.