Онлайн книга «Брусничное солнце»
|
Смотри лишь на меня… И с громким рычанием он крупно вздрагивает, исторгая в нее свое семя. Впервые ощущая себя не как с десятками «до» в пыльных чуланах и каморках, пока их мужья играют в карты, распивая крепкий коньяк. Впервые он понял, насколько прав был в своих суждениях. Вот она — та, что будет с ним до скончания веков. Он ее никогда не отпустит, из-под пристального внимания не выпустит. Пальцы на шее Варвары разжались и она, неожиданно для него, просияла светлой улыбкой. Самуил устало рухнул рядом. Изножье кровати оказалось залито ее кровью, Брусилов стер ее с опавшего члена коротким движением. Похоже, боль барыне нравилась. Что ж, значит все его притязания она выполнит с преогромной радостью, можно не бояться, что будущая жена посчитает его чудовищем. Варя поднялась, оценивающе оглядела постель и одернула ткань исподнего. — Не сумела дотерпеть одну ночь? — В самоуверенном голосе переливаются нотки самодовольствия. — Погоди, мы не закончили. Он потянул на себя Варвару за руку. Не насытиться… Член снова приподнимался, пряжка ремня больно врезалась в ягодицу, но ему было все равно. Не ожидавшая нового натиска похоти, с изумленным выдохом Варя упала на него. Самуилу пришлось сжать ее ногу, чтобы перекинуть через себя, удобнее устраивая девушку на своих бедрах. — Тебе следовало поступить так гораздо раньше. Негоже невесте к алтарю идти не выспавшись… С тихим смехом Глинка поддалась вперед, ее шепот обжег дыханием пересохшие губы. — Отосплюсь, Самуил. И денно и ночно спать смогу вдоволь. Рядом с тем, кого сама выберу. Не распробовал? Больше и не удастся. Брови непонимающе сходятся у переносицы, пальцы впиваются в проступающие под тканью тазовые косточки. Так сильно, что на светлой коже непременно нальются синяки, вот — вот захрустят кости. Это еще что она удумала? Взгляд мечется с простынь на ее лицо — рядом ни ножа, ни другого оружия. Что за бесы резвятся в ее голове, если она осмеливается сказать подобное? — Ты об этом по… — Приподнимается к ней навстречу, желая перевернуть, подмять под себя, на деле напомнить, кто здесь главный. И мир перед глазами начинает кружиться, дыхание запирает в глотке. Пальцы впиваются в нее сильнее, он ошалело мотает головой, пытается стряхнутьплотную черную пелену с глаз, давится собственными усилиями. — Ты… Все плывет, двоится сидящая на нем, перемазанная собственной кровью Варвара. Проклятая безумная ведьма. Что же она с ним сотворила… Гнев придает сил, он садится резким рывком, хватает ее за шею, притягивая к своему лицу. В легкие тут же врывается ее запах: не мягкий, привычный для благородных дам. Первобытный. Необузданный. Так пахнет воздух перед грозой, земля у края топей. Дикая несгибаемая сила. И она пугается. Самуил видит, как стремительно стирается с лица широкая ликующая улыбка, Глинка бледнеет, пытаясь его оттолкнуть. Он сильнее. Если бы не ее проклятая магия… — Найду. Пожалеешь. Выдавливает из груди вместе с горьким горячим воздухом. Не убьет, на такое юная барыня не осмелится. Боли нет, только ставшая мягкой и уютной пелена перед глазами, тело делается невесомым, немеет, словно после двадцатой чарки, выпитой без куска еды. И мысли, что метались до этого по разуму, невесомо ускользают. Самуил не слышал, как Варвара выкарабкалась из его цепких объятий, он так устал. Ничего не чувствовал. |