Книга Отпускай, страница 124 – Ольга Сурмина

— Тебе нужно успокоительное. — Шепотом сказал Шайнер. — Я спущусь вниз, и принесу его тебе. Все будет хорошо, я обещаю. — Он медленно наклонился над её лицом, после чего Эмма почувствовала прикосновение сухих горячих губ на влажном от нервов лбу. Скрипнул диван, молодой человек медленноаккуратно поднялся, и тихо вышел из комнаты.

«Хоть бы ты заблудился по дороге» — в сердцах, одними губами сказала Фастер, схватив теплую подушку. Горячие слезы стыли, впитывались в наволочку. Опухали красные щеки, смыкались слипшиеся ресницы. В ночи раздавались тяжелые, редкие всхлипы.

Он стоял во тьме широкого коридора. Тяжело дышал, отрешенно глядя себе под ноги. По телу, раз за разом, проходил мороз, а сердце странно сжималась в быстром такте. Она так плачет… ей, наверное, больно. Наверно, она не хочет его видеть, правда думать об этом было больно.

И все равно страшное напряжение в штанах не давало сойти с места. Горечь и возбуждение.

Нейт хотел прийти, так что пришел.

И гори оно все. Он определился.

Маленький, никем не любимый кактус хотелось забрать себе.

— Ну и, в общем, вот. — Белита прижимала к уху телефон, тяжело дыша в трубку. Холод широкой постели обжигал, летний свет казался как никогда зимним, а шелест листвы за окном напоминал больше о звуках январского бурана. Скомканное одеяло в белом пододеяльнике валялось где-то в стороне, от тошноты кружилась голова. — Ближе мы так и не стали, а время идет. Не знаю, сколько я еще смогу скрывать. Он внимательный, дотошный, а время идет. Я боюсь, что он еще тест ДНК может сделать. Кому тогда платить, чтобы были положительные результаты? Вы знаете, доктор?! Я и вам заплачу. Заплачу, сколько скажете, только сделайте так, чтобы все получилось, молю вас. Моему ребенку нужен отец.

— Да… занятно, занятно. — Послышался тихий, смеющийся голос в трубке. — И что, он прям не стал за вами ухаживать, когда вы были «больны»?

— Стал, но так тошнотно, что я сама отказалась от этой затеи. — Кин закатила глаза. — Уложил меня на диван, задвинул шторы, запретил говорить, вставать, и решил кофе пичкать. Сказал, что если у меня сильные боли, это может быть аневризма.

— Обывателю очень странно знать такие вещи. — Голос становился заинтересованным. — Вы не находите? Не спрашивали, почему он об этом в курсе?

— Не знаю, думаю, просто эрудиция. — Девушка пожала плечами. — Так что мне делать?! Вы поможете мне? У меня нет другого выбора, я должна сказать о ребенке. Ради этого я прошла через весь этот ад, и не намерена давать заднюю. Но сказать… сами понимаете, это еще пол дела. Что там с лунными циклами?! Сейчас это уже можно говорить?! И скажите, кому из ваших коллег заплатить, чтобы результат ДНК сделали положительным.

— То, что вы намереваетесь провернуть… не то что бы это законно, мисс Кин. — Мужчина вздохнул. — Это подлог документов. В хороший год заработная плата доктора из нашей больницы может перевалить за триста тысяч долларов. Вряд ли кто-то из врачей возьмется ставить под удар себя, или свою репутацию ради сомнительного вознаграждения. Хорошо бы ваш молодой человек просто вам поверил.

— То есть, если он не поверит, мне совсем ничего не светит, да? — Белита отвела глаза. Взгляд становился безучастным.

— Вы должны построить свою речь таким образом, чтобы поверил. — Интонация становилась тверже. — Расскажите ему свою историю. Лишите эту историюспорных моментов. Дайте понять, вы сами в смятении и нуждаетесь в поддержке.