Книга Отпускай, страница 152 – Ольга Сурмина

— Что? — Эмма вытаращила глаза. —Что ты говоришь? Что это… только что было? К чему ты ведешь? — Лицо покрывалось багровым румянцем от внезапного стыда, который перемешивался со злостью.

— Тише, все нормально. Просто пытаюсь донести, что не буду тебя осуждать, если, вдруг, что. — Он расслаблено пожимал плечами. — Я давал менее десяти процентов на то, что твой бывший передумает, но это произошло. А раз произошло, сепарация… может затянуться. Я был бы дураком, если бы ставил условия. Все хорошо, между нами ничего не поменялось, и не поменяется, все нормально.

— Что ты имеешь ввиду? — От последних слов доктора Эмма успокаивалась, но какой-то странный подтекст его слов висел в воздухе. Подтекст, который она пыталась уловить, и не получалось.

— Ну. — Вновь сверкнули стекла очков. — Раз дело принимает такой оборот… я мог бы, временно, подвинуться. Чуть-чуть, чтобы дать тебе больше свободы. Больше того воздуха, который «брат» тебе так стремится перекрыть. Но подвинуться — не значит уступить, ты же понимаешь? — Объятия становились крепче.

Она сглотнула. Что он сейчас несет? Зачем говорит все это? Фастер нервно улыбалась, делая вид, что не понимает, о чем врач. Или не хочет понимать. Её физиотерапевт сейчас серьезно дает понять… что не обидится, если она переспит с кем-то еще? Но как?! Почему, какого черта? Чего он таким подходом пытается добиться, зачем вообще его использует? Зачем… говорит все это вслух?

Нет, не с кем-то еще. Он не обидится, если она переспит с кем-то конкретным. С тем, с кем «сепарация» может затянуться. Подступала нервная тошнота, возмущение мешалось с отчуждением и стыдом. Хотелось опустить голову и прошептать: «ты странного мнения обо мне», но она молчала. Почему-то… молчала.

Краснели уши, румянец полз на шею и грудь. Эмме казалось, что еще немного, и её голова взорвется как газовый баллон. Чуть-чуть дрожали губы.

— Черт, ты не представляешь, как я соскучился. — Даглас вновь сгреб девушку в объятия, и прижал к себе. — Извини, если смутил. Мне совсем не хочется становиться источником твоего негатива, даже если такого небольшого. Если ты настроена, можем продолжить тренировки, а если еще есть симптомы болезни — просто проведем время вдвоем.

Она тяжело выдохнула, затем кивнула и обняла в ответ. Может, ничего страшного, что он так сказал. Может, настолько боитсяпотерять, что… не ставит никаких условий. Неформально они вместе. А формально — нет. Немного эмоциональной, сладкой близости, немного секса. Дружба и поддержка. Он просто рядом, и Фастер казалось, что это было именно тем, что ей нужно.

Только откуда он знает, что ей нужно?

Мужчина странно усмехнулся.

Самая тяжелая цепь — это мнимая свобода. Хочешь привязать человека к себе — скажи ему, что он свободен. Скажи, что ты его не держишь.

Даглас сжал объятия сильнее, и поднял взгляд. В дверях, вытаращив глаза, стоял отвратительно знакомый человек. Чуть взмокший, словно бежал по коридорам больницы, с перекошенным от шока лицом. В черных джинсах и неформальном, сером, льняном пиджаке. Он порывался зайти, но все время отвлекался на людей с костылями и палочками, которые ходили мимо в своей недолгой разминке.

«Стоило «сестре» сорваться с поводка — вот он, прибежал, «братец» — врач поджал губы, пока в зрачках читалось ироничное раздражение. «Давно не виделись, господин на букву «Ш».