Онлайн книга «24 часа»
|
– Солнце, ты даже не представляешь, на что пойдешь и что сможешь ради своей малютки! Дом у вас очень ничего, так что мы познакомимся поближе, поужинаем и сделаем вид, что все в порядке. А Эбби посмотрит, как Хьюи строгает. Оглянуться не успеешь, как я уже получу деньги, а ты – свою крошку. – Слушай, сукин сын… Хики побледнел: – Мамочка, лучше следи за тем, что говоришь. Не дай Бог, потом пожалеешь! – Сэр… – Карен изо всех сил старалась не сорваться. – Мистер Хики… если мы подождем до завтра, Эбби умрет. Карие глаза сузились. – О чем ты? – У Эбби диабет, ювенильный диабет. Она умрет без инсулина. – Ерунда! – Боже… Неужели вы это не выяснили? – На слово не поверю. Попробуй докажи! Открыв шкафчик, женщина достала пластиковый пакет, полный одноразовых шприцев с тонкими иголками и оранжевыми колпачками. Швырнув его на стол, она заглянула в холодильник, где на одной из полок безупречно аккуратными рядами стояли ампулы с инсулином длительного действия. Немного поколебавшись, она бросила одну из них Хики. Легко поймав, Джо принялся изучать наклейку: "Препарат: хумалог Н. Имя больного: Эббигейл Дженнингс. Лечащий врач: Уилл Дженнингс, доктор медицинских наук". – Черт! – вырвалось у Хики. – Глазам своим не верю! – Пожалуйста! – взмолилась Карен, стараясь, чтобы в голосе было побольше смирения. – Мы должны переправить лекарство моей девочке. Она… Боже, я ведь ей даже сахар не проверила! – Несчастной матери казалось, будто земля уходит из-под ног и она проваливается в бездну. – Через час Эбби нужно сделать укол. Мы должны как-то передать ей инсулин. – Мы никуда не поедем, – бесстрастно проговорил Джо. Схватив со стола револьвер, Карен прицелилась в грудь своему мучителю. – Еще как поедем, прямо сейчас отправляемся! – Я же предупреждал насчет пушки! Женщина взвела курок: – Эбби умрет без инсулина… Давай делай, что говорю! В карих глазах загорелся огонек – насмешки или, возможно, удивления, загорелся и через секунду погас. – Успокойся. Я имел в виду, мы пока никуда не поедем. Эбби сейчас везут в безопасное место. Возможно, навестим ее чуть позже. Расскажи о ее болезни. Насколько все серьезно? – Насколько серьезно? Да она умереть может! – Как скоро, по-твоему, начнутся серьезные проблемы? Карен быстро просчитала все варианты: если перед сном дочка будет есть нормальную пищу и если вообще заснет, вполне сможет продержаться до утра. Хотя лучше не рисковать. А что, если двоюродный брат Хики угостит девочку шоколадкой? – Ювенильный диабет непредсказуем, – проговорила она. – Если Эбби будет есть сладкое, ухудшение наступит очень быстро. Сначала обезвоживание, потом острая боль в животе, рвота и, наконец, кома и смерть. Все может случиться очень быстро. Хики поджал губы, очевидно, тоже что-то просчитывая, затем потянулся, взял со стола трубку радиотелефона и набрал номер. Быстро шагнув к столу, Карен нажала на базе кнопку громкой связи. Пока Хики раздумывал, что делать, послышался низкий мужской голос: – Джои? Уже прошло тридцать минут? – Нет, а куда делось "алло"? – А, да, извини… – Голос в трубке звучал странно – как у пятидесятилетнего мальчишки. "Да он сам сущее дитя", – сказал Хики. – Как девочка? – Нормально, все еще спит. Сердце Карен бешено билось. – Дай мне с ней поговорить! – потребовала она, угрожающе качнув револьвером. Хики поднял руку: смотри, мол, предупреждаю. – Кто это был, Джо? – Королева в пальто. – Дай мне трубку! – не унималась Карен. – Эбби сейчас не может говорить, ей успокоительное дали. Успокоительное? – Ах ты, сукин сын, да разве можно… Привстав со стула, Хики ударил женщину в живот. Она задохнулась и, скрючившись, села на пол у холодильника, совершенно ненужный револьвер с грохотом упал рядом. – Хьюи, потрогай ее грудь. Нормально дышит? – Не очень глубоко, как щенок. – Ну, это ничего. Слушай, не давай ей шоколадок, батончиков, вообще ничего сладкого, ладно? Ну, лучше соленые крекеры или что-нибудь подобное. – Ей нужна жидкость, – прохрипела распростертая на полу Карен. – Побольше воды! – Давай ей пить. Побольше воды. – Крекеры и вода, – эхом отозвался Хьюи. – Может, сегодня вечером приеду тебя проведать. У несчастной матери затеплилась слабая надежда. – Хорошо, – протянул великан. – Мне было бы спокойнее. – Ладно, езжай аккуратнее, договорились? – Восемьдесят пять километров в час, – послушно отозвался двоюродный брат. – Молодец! Повесив трубку, Хики опустился на корточки рядом с Карен. – Договоримся так: прежде чем куда-либо поедем, моя помощница свяжется с твоим мужем. Нужно же убедиться, что со стариной Уиллом у нас полное понимание! Первые минуты всегда самые сложные: никто не знает, как поведет себя отец, правда? Вдруг подумает о диабете и начнет брыкаться? Надеюсь, такого не случится, потому что в противном случае весь инсулин мира не спасет маленькую Эбби. – Джо поднялся. – Мы обязательно поможем твоей крошке, только на это уйдет пара часов. А сейчас вставай, нечего на полу сидеть! Карен проигнорировала протянутую руку, подтянула колени и, схватившись за край стола, поднялась на ноги. Револьвер так и остался на полу. Хики прошел мимо пленницы, оказавшись у противоположной стены кухни, где в рамке висело шелковое панно около метра шириной. Охотящийся крокодил был выписан яркими, как на детском рисунке, красками, но, вне всякого сомнения, талантливо. – У вас по всему дому работы этого парня развешаны, верно? – поинтересовался Хики. – Да, – думая об Эбби, отозвалась Карен. – Это покойный Уолтер Андерсон. – Дорогие небось? – Панно – нет, я его сама расписала, а вот акварели ценные. Они вам нравятся? – Картины? – рассмеялся Хики. – Да плевать я на них хотел! И обещаю, что к утру ты возненавидишь каждую из них так, что никогда потом видеть не захочешь. Джо повернулся к панно и широко осклабился. * * * В сорока милях от Джексона, посреди густого леса, в котором преобладали сосны и дубы, стоял убогий домишко с жестяной крышей. Рядом – небольшая поляна, поросшая высокой травой в пятнах от грунтовки. На бетонных блоках обрел вечный покой старый белый «рэмблер». В полуметре от машины тонула в земле битая ржавчиной пропановая цистерна с черным шлангом, змеящимся над клапанным механизмом. Весело пели птицы, деловито стучал дятел, на верхних ветвях дубов резвились белки. |