Онлайн книга «Кровная связь»
|
Губы раздвигаются. Первое, что бросается мне в глаза, это два кусочка серебряной проволоки, скрученные вместе и спрятанные под губами. Именно они удерживают зубы вместе во время прощания с покойным. Маленькие шурупы вкручены в костную ткань верхней и нижней челюстей с помощью пружинного инжектора. К каждому шурупу прикреплен четырехдюймовый кусочек проволоки. С помощью хирургических щипцов техник скручивает эти два кусочка проволоки вместе, затягивая их до тех пор, пока зубы не смыкаются. После чего ассистент откусывает лишние обрезки проволоки и прячет скрутку так, чтобы ее не было видно. – Кусачки, – прошу я. МакДонахью подходит к комоду и принимается шумно рыться в выдвижном ящике. – Держите. Стараясь не повредить зубы отца, я зажимаю режущими лезвиями скрученные проволочки и перекусываю их пополам. Нижняя челюсть сразу же отвисает, издевательски напоминая открывшийся во сне рот. – Вы что-то хотите найти у него во рту? – подает голос директор похоронного бюро. – Да. – Что именно? – Еще не знаю. Я наклоняю голову отца набок, приоткрываю его рот шире и ввожу в него голову Лены. – Какого черта вы делаете? – бормочет владелец похоронного бюро. – Выключите свет, пожалуйста. Он повинуется. Через несколько секунд после того, как гаснет свет, мои зрачки расширяются в достаточной степени, чтобы уловить свечение, образуемое ортолидином, вступившим в реакцию с кровью на шерстке Лены. Как я и подозревала, светящийся полукруг на ее мордочке полностью совпадает с верхнечелюстной аркой моего отца. – Включите свет, пожалуйста, – говорю я, стараясь, чтобы голос не дрожал. Я даже не могу подобрать названия тем чувствам, которые обуревают меня сейчас. Это тошнотворная смесь возбуждения и отвращения. Я очень давно охочусь на убийц, но сейчас мне вдруг приходит в голову, что всю свою жизнь я охотилась на одного-единственного убийцу. Стук в дверь комнаты для бальзамирования заставляет меня подпрыгнуть. МакДонахью отворяет ее, и на пороге появляется пожилой мужчина, заглядывающий внутрь с явным любопытством. – Я приехал из офиса судебно-медицинского эксперта, – говорит он. МакДонахью переводит взгляд на меня. – Вы закончили? – Мне нужно еще три минуты. Он закрывает дверь. – Не обращайте внимания на этого парня. Контора судебно-медицинского эксперта нанимает отставников или пенсионеров в качестве разъездных шоферов. Им платят за каждую милю. И эти водители ни черта не понимают в нашем деле. – Фонарик! МакДонахью, достав из комода, передает мне желтый карманный фонарик-карандаш. С бешено бьющимся сердцем я последовательно исследую пальцем внутреннюю полость рта отца. Что я надеюсь найти? Кусочек меха? Трассеологические доказательства вмешательства другого человека? Когда палец попадает между верхней десной и щекой, я вдруг нащупываю что-то маленькое и твердое, похожее на кукурузное зернышко. Я вынимаю этот предмет и держу его между большим и указательным пальцем. Это не зернышко. Это пластиковый шарик, серый – точно такой же, как те, что сыпались из груди отца в моем сне. – Боже мой! – шепчу я. – Что это такое? – спрашивает МакДонахью. – Пластиковый шарик. Ими набита плюшевая игрушка. Первоначально внутренности их заполняли рисом, чтобы они были мягкими на ощупь, но спустя какое-то время компания-производитель стала использовать пластиковые наполнители. – Это настолько важно? – Это улика в деле об убийстве. У вас найдется пакет «зиплок»? МакДонахью подает мне пакет, и я кладу шарик внутрь. Дальнейший осмотр позволяет обнаружить еще три шарика: один за щекой и два других в горле. – Вы видели, как я обнаружила пластиковые наполнители, – говорю я. – Я кладу их на то же самое место, где нашла. Вы засвидетельствовали это? – Да, мэм. – И готовы подтвердить это в суде? – Надеюсь, что до этого не дойдет. Но я готов подтвердить то, что видел. Я с резким щелчком снимаю с рук перчатки, и вдруг в голову мне приходит неприятная мысль. Мне следовало осмотреть полость рта отца до того, как вкладывать в него голову Лены. Это все стресс во всем виноват. Я передаю мистеру МакДонахью плюшевую игрушку. – Пожалуйста, осмотрите ее и убедитесь, что в шкурке нет дырок. С удивлением, но он надевает латексные перчатки и выполняет мою просьбу. – Не вижу никаких отверстий. Мне хотелось бы несколько мгновений провести наедине с отцом, но если я сейчас останусь с ним одна, впоследствии это может привести к юридическим проблемам. На глазах у владельца похоронного бюро я опускаюсь на колени перед гробом, кладу руку на грудь отца и бережно целую его в губы. Немного плесени меня не убьет. – Я люблю тебя, папа, – шепчу я. – Я знаю, что ты пытался спасти меня. Отец не отвечает мне. – А теперь я собираюсь спасти себя сама. И маму тоже, если получится. На мгновение мне кажется, что папа плачет. Потом я понимаю, что по его лицу текут мои слезы. Маска холодного профессионализма, которую мне удавалось носить до этого момента, дала трещину. Передо мной в гробу лежит не какой-то анонимный труп. Это мой отец. И я не хочу снова потерять его. Я не хочу, чтобы его снова опускали в землю. Я хочу, что он сел, обнял меня и сказал, что очень сильно меня любит. – Мисс Ферри? – слышу я голос МакДонахью. – С вами все в порядке? – Нет, со мной не все в порядке. – Я поднимаюсь на ноги и вытираю глаза. – Но я справлюсь. Впервые в жизни скоро со мной все будет в порядке. А вот кое-кому придется несладко. Кое-кому придется заплатить за все. МакДонахью выглядит растерянным и озадаченным. – Можно закрыть крышку гроба? – Да. Благодарю вас за все. Теперь я могу отвезти вас обратно к вашей машине. – Не беспокойтесь. У меня есть люди, которые позаботятся об этом. – Спасибо. Нетвердой походкой я направляюсь к выходу из комнаты для бальзамирования, и подгибающиеся ноги с трудом, но не подводят меня. Но когда я выхожу в заставленный гробами коридор, в голову мне приходит неожиданная мысль. Я поворачиваюсь. – Мистер МакДонахью? – Да, мэм? – Вы разговаривали сегодня с моим дедом? Владелец похоронного бюро быстро опускает глаза. Это и есть ответ, который мне нужен. – Мистер МакДонахью? – Он позвонил мне и попросил рассказать о том, что вы делали на кладбище. |