Книга Непокорная ведьма, страница 12 – Кристен Чиккарелли

Дверь распахнулась.

В комнату кто-то вошел, и в воздухе разлился запах крови и роз.

– Надо же, Гидеон Шарп! – произнес голос, до сих пор преследовавший его в кошмарах. – Какой приятный сюрприз.

Ее тень накрыла его, и кровь застыла в жилах. Гидеон не смел поднять глаз. Он знал, кого увидит – ведьму с волосами цвета березовой коры, с глазами холодными, как подернутое льдом море.

Крессиду Роузблад.

Гидеон зажмурился.

Черт.

Он всегда говорил себе, что лучше умрет, чем попадет в когти Крессиде. Что если однажды он снова окажется ее пленником, то найдет способ покончить с собой.

Он взглянул на свой пистолет, но Руна до сих пор сжимала его в руке.

Не дотянуться.

Стражи подхватили Гидеона под руки и, вздернув на ноги, сковали ему руки за спиной.

Крессида подошла ближе. Волосы у нее были влажные, будто она пробиралась сюда в ливень, в грозу. А взгляд ее вонзался в грудь подобно ножу. Боль стихала, уступая место леденящему страху.

Худший его кошмар сбывался.

Крессида взглянула на Руну, которая до сих пор целилась в Гидеона из его же пистолета. В глазах молодой королевы мелькнул вопрос, но вслух она ничего не сказала, только протянула руку, требуя у стражников ключ от оков.

– Ава, ты нужна мне, – обратилась Кресс к девушке, которая, видимо, пришла вместе с ней. – Все остальные, на выход.

Гидеон тут же узнал вошедшую. Ведьма по имени Ава Сэрс раньше была у Роузбладов художником по шрамам. Когда страной правили сестры-королевы, богатые ведьмы перед нанесением порезов для заклинаний нанимали талантливых художников, чтобы те придумывали, как сложить образовавшиеся шрамы в красивый рисунок на коже. Сестры Роузблад сами наносили друг другу порезы, но по особым случаям обращались к помощи Авы. Гидеон помнил, с каким изяществом, с какой легкостью Ава взрезала кожу.

Она была одной из первых ведьм, которых Багровый Мотылек вытащил из камеры.

Темно-рыжие волосы Авы были завязаны сбоку модным узлом, платье цвета сапфира мерцало в свете свечей при каждом ее шаге навстречу королеве. Должно быть, она присутствовала на сегодняшнем торжестве в качестве особого гостя.

Скольким еще ведьмам дал убежище Сорен?

Ава раскрыла расшитый блестками клатч и достала ножик.

Щелкнула застежка – плащ Крессиды скользнул на пол, и взгляду Гидеона во всей красе открылись руки ведьмы. Каждый дюйм кожи покрывали серебристые шрамы, и все они были ему до боли знакомы. Рисунок напоминал цветущий сад и вился от запястий вверх, к плечам.

Ава прижала нож к коже Крессиды и начала резать, добавляя одной из лилий очередной лепесток.

В воздухе разлился запах магии Крессиды – медный, как у крови, смешанный с тошнотворной сладостью роз.

Когда Ава завершила работу, Кресс окунула пальцы в сочащуюся кровь и, присев, начала наносить на пол рядом с Гидеоном ярко-алые символы заклинаний. При виде их он побледнел. Воздух сгустился от магии, заклинание обретало силу, и Гидеона затошнило.

Его ноги обвил крепкий невидимый плющ, надежно приковав к полу. На этом волшебствоне закончилось: плющ потянулся дальше, вверх, по рукам, груди и плечам, полностью лишив возможности двигаться.

Гидеон отчаянно сопротивлялся заклинанию, напрягал мышцы, стиснул зубы, как будто одного только усилия воли было достаточно, чтобы разорвать путы магии. Вот только чем больше он упорствовал, тем больше крепла их хватка.