Книга Непокорная ведьма, страница 131 – Кристен Чиккарелли

4. Все граждане, добровольно сдавшие патриотов, получат щедрое вознаграждение.

5. Того, кто откажется дать клятву верности, ждет казнь.

Да здравствует королева.

Армия Сорена захватила столицу. Улицы наводнили солдаты. Они сновали как муравьи, выбивали двери, если хозяева не открывали по доброй воле, и силой вытаскивали жителей на улицы. Тех, кто поклялся в верности королеве Крессиде, эта участь миновала. Тех, кто отказался, расстреливали на глазах у их же семьи.

Большинство предпочло клятву.

Всех, кто был хоть как-то связан с прежним режимом и не сбежал из города, привели во дворец на допрос. Тех, кто отказался говорить, – пытали. Если отказывались и после пыток, то их казнили. Заговорившим удавалось протянуть еще день-другой, но, как только у них заканчивалась полезная информация, их тоже отправляли на казнь.

Многие ведьмы с радостью начали охоту на тех, кто еще недавно охотился на них, но Руна чувствовала, что на периферии зреет недовольство.

– Им страшно, – заметила однажды вечером Серафина. Голос ее скрывало заклинание тишины, благодаря чему им удалось вдвоем постоять возле спальни Руны и поговорить так, чтобы никто не подслушал.

Руну заперли в комнате. Все двери и окна были запечатаны магией Крессиды, а руки Руне заковали в оковы, созданные специально для ведьм и не позволявшие колдовать. Снимали их только тогда, когда Руне надо было поесть или сходить в уборную.

Возле дверей ее спальни днем и ночью дежурили две ведьмы. Когда Руну все-таки выпускали (на один час во время ужина), эти же ведьмы сопровождали ее, сообщая Крессиде обо всех словах и действиях девушки.

К Руне относились как к редкому драгоценному камню, место которому за семью печатями. Если бы с ней что-то случилось, Крессида упустила бы единственный шанс воскресить Эловин и Анали́з.

Серафине позволено было навещать Руну только потому, что помочь пленнице она была не в состоянии. Ей никто не мог помочь.

– Ведьм, которые не согласны с Крессидой и не поддерживают ее, становится все больше, но пока в ее распоряжении армия, они никогда не выступят против королевы открыто.

Их нельзя было за это винить. Руна и сама боялась Крессиды.

– Если армия Сорена будет на ее стороне, если она успешно воскресит сестер, никто не посмеет перечить Крессиде.

– То есть ничего нельзя сделать, – сказала Руна. Руки у нее были полностью закованы в железные кандалы, и ладони чесались.

– Я бы так не сказала, – возразила Серафина, и глаза ее блеснули в полумраке. – Еслиудастся скомпрометировать Крессиду, например лишить ее поддержки Сорена или иным образом ослабить, будет гораздо проще выявить несогласных.

Руна вспомнила план Гидеона: выследить и убить последнего наследника Роузбладов. Это стало бы серьезным ударом по планам Крессиды.

– Ты можешь избавиться от меня.

Серафина скривилась.

– Я не это имела в виду.

А жаль. Могло сработать.

– Я могу рассказать Сорену правду: что Крессида собирается убить меня, а вовсе не замуж за него выдавать.

Проблема заключалась в том, что Сорена Руна не видела с тех самых пор, как они с Гидеоном сбежали и сели на «Аркадию». Она знала, что Сорен где-то на острове – Крессида попросила его вместе с солдатами прочесать поселения вокруг города и разбить лагеря по периметру, чтобы Кровавая гвардия не смогла напасть внезапно.