Книга Непокорная ведьма, страница 170 – Кристен Чиккарелли

Руна готова не была. Поезд шел слишком быстро. Что, если она прыгнет и промахнется? Что, если упадет под колеса?

Однако собаки настигали, она уже слышала их рычание. И ноги у Руны уставали. Она сдавала.

Кроме того, поезд неумолимо двигался дальше. Еще три вагона, и все.

– Ты же вроде сказал, он сбросит скорость!

Гидеон не ответил. Он отпустил ее руку и приготовился к прыжку. Побежал быстрее, обгоняя девушку. Руна видела, как он выжидает нужный момент: поравнявшись с предпоследним вагоном, он бросился вперед и схватился за перила платформы.

У него была крепкая хватка, и мгновение спустя его ботинки с грохотом приземлились на край платформы.

– Хвастун, – проворчала Руна.

Гидеон перемахнул через ограждение и повернулся к девушке, дожидаясь ее.

Вот только был поздно: вагон уже умчался дальше, и Гидеон исчез из виду, а с Руной поравнялся следующий– последний – вагон.

Вот он.

Ее последний шанс.

Надо было прыгать, или она останется здесь.

Собаки наступали на пятки, в воздухе свистели пули. Ей стоит сдаться. Отказаться от этой безумной затеи. Бесполезно даже пытаться…

Нет.

В ней будто вспыхнула искра. Старое чувство. Знакомое чувство. Руна будто снова замышляла авантюру, снова пыталась перехитрить некоего капитана Кровавой гвардии, снова рисковала всем ради шанса спасти еще одну ведьму от очистки.

Она уже и забыла, какой восторг испытывала при этом. Какой неприкасаемой себя чувствовала.

Неуязвимой.

Я Багровый Мотылек.

Вот каким был ответ на давно мучивший ее вопрос.

«Я не встречал такой доброй, умной и смелой девушки, как ты».

Вот кем была Руна Уинтерс. Этой самой девушкой. Прямо сейчас.

Руна повернулась к вагону, зная: сейчас или никогда.

А потом прыгнула.

В последний момент, за долю секунды до ускорения поезда, она схватилась за перила и вцепилась в них изо всех сил. Коленями врезалась в холодную сталь, и ее охватила боль.

Но Руна не разжала пальцы.

Не обращая внимания на пули, рикошетом отлетавшие от вагона, и на рычание собак внизу, она подтянулась и перемахнула через ограду.

Вот от чего я бежала. Не от Крессиды. Не от Кровавой гвардии.

Руна бежала от самой себя. Все это время она старательно не думала о том, чего больше всего хочет на самом деле, потому что боялась, что никогда не сможет это получить.

Дверь вагона распахнулась, и на платформу вышел Гидеон. Он взвел перезаряженный пистолет и принялся стрелять в солдат. Он стрелял до тех пор, пока не кончились патроны, а потом перезарядил оружие и стал палить снова. Пистолет он опустил только тогда, когда поезд выехал с сортировочной станции и, набирая скорость, помчался прочь.

Растрепанные, тяжело дыша, они ввалились в темный вагон. Поезд грохотал, лязгал, проходы были узкие. На повороте вагон тряхнуло, и Руна схватилась за стену, чтобы устоять на ногах. Ей было никак не перевести дух.

Гидеон стоял, прислонившись к противоположной стене, и как зачарованный смотрел на нее. За окном смеркалось – солнце почти опустилось за горизонт, и в последних его лучах Гидеон казался настоящей горой, великаном. Руна смотрела на него и не могла насмотреться. Он рискнул своей жизнью ради нее. Снова и снова доказывал ей, что вместе им было лучше, чем поодиночке.

Так почему она вздумала оставить его?

Потому что боялась потерять.

Вот только, сбежав, она бы неизбежно его потеряла. Причем по доброй воле.