Книга Бессердечный охотник, страница 141 – Кристен Чиккарелли

Он положил ладонь на ее обнаженную спину.

– Конечно.

Она опешила и отстранилась.

– Но ты ведь ненавидишь балы и званые вечера.

– Их можно научиться любить. – Гидеон обнял ее за талию и привлек к себе. – Я смогу быть даже галантным.

Руна вскинула бровь:

– Сможешь?

Для тебя да.

Она сжала губы и задумалась.

– И потанцуешь со мной?

– Это само собой разумеется.

– А вдруг мы будем постоянно ругаться и спорить?

– С тобой я готов даже ругаться и спорить.

Брови Руны поползли вверх от удивления:

– Правда?

– Да. – Гидеон провел кончиками пальцев по ее щеке и вдохнул полной грудью аромат душистого мыла. – А после того как мы поругаемся, я отнесу тебя в постель, и мы помиримся. Знаешь, может, нам и стоит ссориться каждый день, чтобы потом каждую ночь мириться.

Гидеон чувствовал, как пульс Руны участился, а дыхание стало тяжелым. Предложение ей явно понравилось.

Рядом с ним она буквально таяла.

– И ты не будешь на меня обижаться? – прошептала Руна.

– За что? – Его дыхание переплелось с ее дыханием.

– За то, что я пустая и глупая.

– Ты совсем не такая, Руна.

Она наморщила нос.

– Но иногда я буду такой.

– Иногда и я поступаю глупо. Ты сможешь это принять?

Руна уверенно кивнула:

– Думаю, да. – Улыбка тронула ее губы. – Да. – Она провела руками по его груди и зарылась пальцами в волосы.

– Нужно объяснять дальше?

– М-м-м… пожалуй, да, – пробормотала она и потянулась к его губам. – Пусть только слов будет меньше.

Гидеон рассмеялся, подхватил Руну под ягодицы и понес обратно в кровать.

Наутро Гидеон проснулся и увидел в своих объятиях Руну, что показалось ему вполне естественным. Волосы, отливающие розовым золотом, рассыпались на белой подушке, лицо ее было так близко, что он мог разглядеть каждую веснушку.

Вчера он был почти уверен, что проснется один в постели, а от Руны останется лишь воспоминание. Или того хуже – окажется, что все произошедшее ему лишь приснилось.

Но Руна была здесь, рядом. И это казалось правильным. Будто она всегда спала в его постели, свернувшись калачиком.

Гидеон вдохнул запах ее тела и прижался губами к плечу.

Руна не пользовалась искусственно созданными духами, так популярными среди элиты Новой республики. От нее исходил природный аромат сирени, жасмина и розы, будто стоишь на краю обрыва после грозы и вдыхаешь свежий морской воздух, смешанный с запахами сада.

Гидеон вдохнул еще и еще раз. Ему хотелось постоянно вдыхать аромат ее тела.

Руна зашевелилась и сжала простыню, ставшую преградой между ними. Гидеон замер и принялся наблюдать, как она морщится, будто видит плохой сон. Он с трудом сдержался, чтобы не провести пальцем по складке между бровей, разглаживая ее.

Руна придвинулась ближе. Положила ногу между его ног и согнула, лишая возможности освободиться. И вновь, довольная, замерла.

Боюсь, что ты погубишь меня, Гидеон. Если уже не погубил.

Как бы ему хотелось убедить ее, что она ошибается.

Гидеон подождал, когда Руна крепко заснет, освободил ногу и встал с кровати. Даже одеваясь, он не отрывал от нее взгляда. Отошел только для того, чтобы сварить кофе, а затем направился в мастерскую родителей.

В голове снова и снова слышались слова Руны. Он открыл дверь в чулан, куда не заходил много лет. Щелкнул выключатель на стене – и вспыхнул свет, позволяя увидеть множество пыльных коробок.