Книга Незваная, страница 113 – Ксения Скворцова

— Прости меня, — повторил Ратмир и взял Мстишины руки в свои. Он вздрогнул — от холода или грубости её кожи? — и Мстиславе захотелось вывернуться. Но Ратмир не позволил. — Сколь бы неправильно это не было, но я не могу перестать приходить. Не знаю, как объяснить — я и сам-то не могу понять, — но только рядом с тобой я дышу. — Его глаза лихорадочно разгорались, а слова вылетали скороговоркой: — Всё вокруг стало чужим, всё переменилось. Я словно упал в бурную вешнюю реку и не могу понять, где небо, а где дно. Меня несёт по камням и проточинам, и вот я зацепился за тебя, словно за ветку, склонившуюся ко мне посреди безумного половодья, и не могу отпустить.

Его брови надломились, и у Мстиши защемило сердце.

— Если я отпущу тебя, то утону, — прошептал он.

— Но ты можешь сломать меня, — прошептала она в ответ.

Ратмир покачал головой и осторожно отодвинул рукав, обнажая Мстишино запястье. Она попыталась воспротивиться, но он нежно провёл пальцем по уродливо красневшим рубцам.

— Ты тоже боишься чёрной яростной воды, — проговорил он, и Мстислава в неверии вздёрнула голову. Но Ратмир не сознавал того, как близко к истине оказался. — И я тоже нужен тебе, чтобы не оставаться с ней один на один. — Он поднял глаза от её обезображенной кожи и посмотрел в лицо. — Не гони меня, пожалуйста. Я пробовал не приезжать, не думать о тебе. Но ничего не вышло. Только рядом с тобой я не задыхаюсь. Пожалуйста,— он понизил голос. — Я не прошу много. Я не прошу ничего запретного. Только приходить, только бывать рядом.

Мстиша не могла произнести ни слова, в горле стоял ком слёз. Как она хотела, чтобы Ратмир прикоснулся к ней, как мечтала ощутить его горячие губы… Но мысль о том, что он сделает это, пока она находится в Незваниной коже, поднимала волну дурноты.

Узнает ли он её когда-нибудь?

Вместо ответа она отняла одну руку и положила на его щёку. Ратмир затаил дыхание и несколько долгих мгновений вглядывался в Мстиславу, прежде чем прикрыть глаза, разрешая себе насладиться скупой лаской, скреплявшей их неписанный договор.

***

Грязь тихо чавкала под копытами усталых лошадей, на дорогу то тут, то там торжественно и печально опускались мокрые жёлтые листья. Голоса дружинников негромко журчали, словно ручей, лениво просачивающийся между камнями.

Пахло приближающейся зимой.

— Ратша! — досадливо окликнул его Хорт, и княжич встрепенулся. Он понял, что уже давно не слушает друга, погрузившись в собственные мысли.

— Да, ты прав, заставу следует укрепить ещё одним нарядом, — невпопад ответил Ратмир, но воевода лишь поморщился:

— О заставе мы закончили говорить версты с три назад. Понимаю, что тебе неприятно слушать, но кто-то ведь должен сказать.

Ратмир повернулся к другу, мерно покачивавшемуся в седле, и недоумённо нахмурился:

— О чём ты?

Хорт шумно втянул воздух и резко выдохнул.

— О том, что ты забываешь приличия. Слуги болтают. — Он раздражённо цокнул языком. — Хочешь, чтобы и до жены твоей дошли вести?

— Какие же? — бесстрастно спросил Ратмир. Ещё немного, и Хорт начнёт злиться.

— Не знаю, что происходит между тобой и этой девушкой и знать не хочу, но ты хотя бы потрудился это скрыть!

Ратмир улыбнулся. Интересно, а способен ли был сам Хорт хоть что-то скрывать? Но улыбка княжича тотчас померкла: его друг никогда бы не оказался в таком положении.