Книга Незваная, страница 60 – Ксения Скворцова

— Завтра за нами приходит лошадь, так что твои страдания окончатся, — усмехнулась она.

Мстислава крепче прижала к себе поленья. Не хотелось ничего отвечать, но она не сдержалась:

— За что ты меня так ненавидишь? Что я тебе сделала?

Незвана прищурилась, и красивое лицо исказила злоба.

— Я корячилась как проклятая от зари до зари, глядела ему в рот и ловила каждое слово, что он бросал мне — всегда нехотя, всегда сквозь зубы, точно одолжение делал! Я приползла к нему на коленях чтобы получить то, что Ратше он был готов поднести на золотом блюде!

Мстиша удивлённо сморгнула, только теперь догадавшись, что Незвана говорила о Шуляке.

— За все эти годы я ни разу не слышала ни единого доброго слова! — продолжала ведьма. — Я — костыль, без которого он не мог обойтись, но который не замечал. И ни разу — она прибавила грязное мужицкое слово, произнесённое серебристым Мстишиным голосом прозвучавшее особенно неуместно, — не говорил мне того, что рассказал тебе, пришлой белоручке!

— Но я не виновата… — попыталась возразить Мстислава. Она и представить не могла, что сказанное тогда волхвом было откровением для Незваны.

— Виновата! Ты однавиновата во всём! И нечего меня жалобить, не проймёшь! Сама сгубила Ратшу, сама за то и расплачивайся. Не моя печаль, что ты такая безглуздая оказалась и красу на мужика променяла!

Незвана фыркнула, наморщив носик, и, статно покачивая бёдрами, скрылась в доме.

На следующий день за ними приехал Волотко. Вместе с Ратмиром они расчистили дорогу, и сани подъехали прямо к хутору. Сборы были короткими, а прощание — прохладным. Мстиша делала вид, что прядёт, когда Ратмир и Незвана собрались выходить из дома. У самых дверей их остановил Шуляк.

— Ты выжил, княжич, но помни, что когда твоя жена оборвала ниточку, связывающую тебя со зверем, в твоей душе осталась прореха. Если бы она не сделала этого, если бы волчья рубаха сносилась сама, ты стал бы свободным.

По весёлому лицу Ратмира, который был полон радостного предвкушения дороги с любимой и близостью дома, пробежала смурая тень, но старик продолжал:

— Держись подальше от волков, не трогай их. Ты никогда не был охотником до ловов, вот и впредь себе не изменяй. Помни, коли убьёшь волка, снова сделаешься оборотнем, и на сей раз уж навсегда.

Ратмир хмыкнул, пряча усмешкой досаду, и его рассеянный взгляд случайно скользнул по Мстиславе, ловившей каждое слово колдуна. На короткий миг из взоры встретились, но княжна тут же опустила глаза. Сердце металось в груди ополоумевшей птахой.

— Благодарю, господин, — поклонился Ратмир и, взяв Незвану за руку, поспешил на улицу.

Шуляк вышел проводить их. Мстиша тоже выскользнула во двор и украдкой, из-за угла смотрела, как Ратмир усаживал ведьму в сани. Поклонившись до земли колдуну, княжич забрался следом, и Волотко тронул. Мстислава вышла из своего укрытия, более не таясь, провожая удаляющиеся пошевни взглядом. Она знала, что ни Ратмир, ни Незвана не станут оборачиваться.

Когда сани скрылись из виду, Шуляк развернулся и направился в дом. Остановившись на миг напротив Мстиши, он смерил её одним долгим взглядом и коротко бросил:

— Глупая, глупая волчья жена.

10. Братец.

Мстиша бездумно смотрела в бревенчатую стену, в сотый раз следуя скучным взглядом за колечками сучков. Из щелей на неё неодобрительно топорщился сухой выцветший мох. С потолка спускалась тонкая нить крестовика, деловито подыскивающего место для паутины. Значит, скоро проснутся мухи ипрочая мошкара. Значит, скоро весна.