Книга Тайны ночных улиц, страница 162 – Елена Румянцева, Кирилл Токарев, Наталья Ильина, и др.

– Отпустит. Тут херня осталось идти.

Вован словно не слышал. Он мелко дрожал и шарил рукой в рюкзаке.

– О, нашёл, – парень держал в руке складной нож. – Поможешь мне, Костей? Подрезать кожу надо на пальце и тогда снимется… подрезать надо.

Костя растерялся, глядя на друга круглыми глазами.

– У тебя чего,сука, крыша поехала?! Кого подрезать? Я говорю, скоро доберёмся и снимем перстень.

– Я не дойду, – жалобно проговорил Вован.

Костя никогда не видел друга таким испуганным и жалким.

– Отдай нож! – он бросился к Вовану, но тот прижал руку к груди.

      С трудом Костя вырвал у него нож и, мгновение подумав, забросил в кусты.

– Успокойся, придурок.

Вован хныкая, ползал по земле, скуля и разгребая палые листья.

– Она в голове меня зовёт. Страшным голосом. В лесу воет.

– Всё, привал. Вован, сейчас погреемся, отдохнём и дальше решим, что делать.

Парень затравленно смотрел на друга и дрожал. Костя вздохнул, вспоминая, что же это за перстень такой. На мгновение в памяти проскользнуло заплаканное лицо девушки.

– Не уходи.

Не могла крыша у Вована так резко съехать. Скулит, как побитая собака, озирается по сторонам.

Костёр в этот раз разгорелся мгновенно. Костя присел у дерева, прижав к себе трясущегося друга. Тот шмыгал носом, но, по крайней мере, молчал. Усталость разливалась по телу вместе с теплом, и Костя на мгновение закрыл глаза.

Голос, похожий на рокот. Древний язык гремел у подножия гранитного идола. Огромный каменный рот, забитый землёй, требовал пищи. А в провалах глаз кипела тьма. Каменная Мама…

Костя дёрнулся и проснулся. Вована рядом не было. Костёр почти догорел. И тут совсем рядом закричал Вован. Костя бросился на голос. Вован сидел метрах в десяти у большого дерева.

– Что случилось? – крикнул Костя, но тут же отшатнулся.

Вован, засунув палец с кольцом себе в рот, яростно жевал его, пуская кровавые пузыри. Он поднял безумный взгляд на Костю, тому стало страшно.

– Вова, успокойся, – как можно сдержанней проговорил он. – Ты просто заболел. Пойдём… в больницу, к врачам. Слышишь, Вован? Всё пройдёт. Ты перестань палец… жевать.

Раздался хруст, и Вован, вздрагивая, вытащил висящий на куске кожи палец изо рта. Костя побледнел. Он до жути боялся вида крови. Вован, закусив губу, оторвал совсем палец и выронил его на землю.

– Всё, Костей… всё. Отвязался я от ведьмы.

Он прижал покалеченную руку к груди, и кровь капельками стекала по куртке на серую листву.

– Сдохла, тварь, и меня к себе утащить хотела. Пусть, сука, палец себе забирает.

Костя, не веря глазам, переводил взгляд с оторванного пальца на ухмыляющегося окровавленными зубами друга и не мог поверить в происходящее.Во что превратилась их прогулка по лесу? Что Костя теперь отцу Вована скажет? Может, пришить назад можно палец? Костя, не слушая бормотание друга, достал платок из кармана и несмело нагнулся за валяющимся пальцем.

– Не трогай! – заорал Вован.

Крик потонул в диком рёве, вспыхнувшем в голове Кости. Звуки стонущего леса и воя зверей на мгновение затмили собой всё. Косте показалось, что он сейчас потеряет сознание от резкой боли. Будто палец, лежащий на ладони, воткнулся в мозг и червем извивался в нём. Секунда – и наступила тишина. Неожиданная, звенящая. Рядом, пытаясь подняться с земли, с искажённым лицом беззвучно шевелил губами Вован. Сквозь тишину пробивался далёкий крик, постепенно набирающий силу.