Книга Кальдорас, страница 22 – Линетт Нони

— Ты его видел? — спросила Алекс, снова тревожно оглядываясь по сторонам. Она прикусила губу и добавила: — Если он узнает, что ты здесь, он не…

— Я его не видел, — перебил Нийкс, прежде чем ее беспокойство успело усилиться. Уже не в первый раз он был рад, что она никогда не умела читать его мысли так же хорошо, как он ее, иначе она бы поняла, что он лжет сквозь зубы. Он не чувствовал за собой вины. По его мнению, роль Алекс в жизни Эйвена была исчерпана, и наоборот. Хотя ее неизменное сострадание означало, что она могла пытаться навещать его время от времени — вопреки его желанию — она заслужила право наслаждаться оставшимися человеческими годами, не оглядываясь через плечо ине опасаясь за своих близких. Те дни остались в прошлом. Для нее и ее друзей. Нийкс слишком сильно заботился о ней, чтобы снова вовлекать ее в то, что должно было произойти, особенно когда он сам знал лишь самые отдаленные намеки на то, что ждет его впереди.

Подавив разочарованный возглас, который мог бы только возбудить ее любопытство, он вместо этого сухо продолжил:

— Поверь мне, я не горю желанием делить передышку с человеком, который пронзил меня смертельным клинком, поэтому я более чем счастлив держаться на расстоянии от всех и каждого мстительного принца так долго, как только возможно.

Он говорил, надеясь, что она услышит правду в его словах, поскольку они были правдой, и не почувствует ничего сверх того, что он сказал.

Однако ему следовало быть немного осторожнее при выборе ответа, учитывая, как сильно она вздрогнула при напоминании о том, что Эйвен сделал с ним. Даже сейчас, спустя почти год после битвы при Грейвеле, воспоминания все еще причиняли ей боль. Это было ясно видно по ее чертам и затаилось глубоко в ее внезапно ставших затравленными глазах.

— Котенок, — пробормотал он, и в его голосе прозвучало извинение — за то, что он сказал, но также и за то, что произошло. Он никогда не хотел бросать ее, даже если всегда знал, что это произойдет, так или иначе. Он не жалел об этом, никогда не пожалеет, не тогда, когда его действия спасли ей жизнь. Но он всегда будет ненавидеть то, что ему пришлось оставить ее одну. Его единственным утешением было осознание того, что она не была совсем одинока, как и сейчас. У нее все еще были друзья, семья. И особенно Кайден, который всегда был рядом с ней, в большей степени, чем Нийкс мог… или хотел, если уж на то пошло. Но все же, видя боль в глазах Алекс при одном упоминании о его смерти…

— Я в порядке, — сказала она слегка дрожащим голосом, прежде чем сделала глубокий вдох и выпрямилась. — Обещаю. Просто… иногда это все еще тяжело. — Она попыталась изобразить неуверенную улыбку, которая, как он знал, предназначалась только ему. — Рискуя раздуть твое и без того непомерное эго, скажу, что правда в том, что в моем сердце есть дыра в форме Нийкса, и она никогда полностью не заживет. — Она обхватила пальцами его руку, ее улыбка погасла, когда она тихо добавила: — И я бы этого не хотела.

Нийксу пришлосьпроглотить ком в горле от глубины чувств, прозвучавших в ее словах, поскольку она была не единственной, чье сердце было ранено в тот день, когда клинок Эйвена пронзил его грудь, хотя его рана выходила за рамки фигурального. Но, несмотря на это, он заставил себя скорчить комичную мину и пробормотал самым сухим тоном, каким только мог: