Книга Оттенки молока и меда, страница 92 – Мэри Робинетт Коваль

– Конечно. Правда, я как раз направлялась в Робинсфорд-Эбби, так что выходит, вы зря отправились в дорогу.

– Хотите повидаться с Бет? – Мистер Дюнкерк развернул коня, и они вместе с Джейн пошли в сторону аббатства.

– Именно так, – откликнулась та и умолкла, дожидаясь, когда он первым заговорит о том вопросе, по поводу которого хотел «узнать ее мнение».

Листья шуршали под ногами, и пряный запах мха и глины щекотал ноздри. Джейн мысленно рисовала себе складки чар, которые могли бы передать иллюзию этого запаха, но, даже увлекшись этим процессом, она все равно буквально кожей чувствовала, насколько близко от нее находится мистер Дюнкерк.

Наконец тот тихо и горько застонал и сознался:

– Даже не представляю, с чего начать. Я верю, что вы честная женщина, и не могу попросить вас предать доверие моей сестры, если та поверила вам какие-то тайны, однако… – Он умолк, и Джейн покосилась на него. Маска натянутой непринужденности слетела с его лица, обнажив все внутреннее волнение. И у Джейн заныло сердце: она поняла, что мистер Дюнкерк вот-вот спросит ее о капитане Ливингстоне. Так что ей стоило немалых трудов сохранить спокойный вид.

Мистер Дюнкерк поудобнее перехватил поводья и начал:

– Полагаю, будет лучше, если вы узнаете всю историю Бет – так вы сможете понять, почему я прошу вас… почему я прошу вас о том, о чем собираюсь попросить. Вы наверняка помните, что Бет не изучалачароплетение вместе с прочими уроками. Мои родители желали, чтобы она обучилась ему между делом, вместе с прочими изящными искусствами, так что наняли для нее учителя. Сомневаюсь, что вы помните наш разговор об этом, учитывая, что он состоялся в тот самый вечер, когда с мистером Винсентом случился приступ, но в тот день я упомянул первого учителя Бет по этому предмету.

– Я помню. Этот разговор вас стеснял, и из-за этого я запомнила его.

Мистер Дюнкерк кивнул и продолжил:

– Мистер Гаффни явился к нам с прекрасными рекомендательными письмами. Несмотря на свою молодость, он отличался большим умением, и у моего отца не было ни одной причины сомневаться в его способностях или в его характере. Ох, как бы я хотел, чтобы он все-таки усомнился… Хотя бы поверхностно… Но я забегаю вперед. – Он ненадолго умолк, погрузившись в задумчивость, а затем вздохнул и заговорил снова: – Я тогда находился в школе, как и мой брат Ричард. Но мне хочется думать, что будь я в тот момент дома, то заметил бы, что происходит что-то неладное. Бет всегда была мечтательницей, склонной погружаться в романтические фантазии. Однажды она прислала мне историю, написанную ей самой, о часовщике, создавшем автоматона-обезьянку, чтобы завоевать сердце возлюбленной. Представляете, какая выдумщица! Так что вполне естественно, что мой отец пожелал нанять лучшего учителя, полагая, что у Бет будут способности к чароплетению. Мистер Гаффни поселился в нашем доме и занимался с Бет каждый день, чтобы помочь ей освоить чары сверх того, чему учат в школе любую девочку. Подозреваю, что с чар все и началось. И когда я приехал из Оксфорда домой на каникулы и Бет показала мне, чему научилась, я уже тогда подумал, что…

Джейн прижала руку ко рту, сопереживая той боли, что наполняла слова мистера Дюнкерка, несмотря на то, что еще не представляла всей картины.