Книга Жена для Императора морей, страница 85 – Ева Кофей, Елена Элари

Но Арктур упрямо следует за ней, не собираясь уходить, пока не выяснит детали.

— Когда тебе отдадут всё обратно, Любовь?

— Ты собрался меня преследовать? Откуда мне знать? Они сказали, что перезвонят. До полугода. Сейчас наверняка половина отделения на море поехала… сокровища искать.

— Мои? — останавливается он. — На Дне которые? То есть, они все мои, если в морях лежат. Но эти-то были со Дна. Любовь… Знал бы, не отправил тебя туда. Как же так, ты теперь… Как же так, — сокрушается он. — Ну, ничего, я слово давал, значит, исполню. Сам к морю пойду. Жди. И Аните заплатим. И тебя одарю за помощь. Ты достойна… — и он разворачивается, собираясь и вправду рискнуть, открыв себя морю.

— Да с чего бы? — совершенно путается Люба. — Ты теперь без хвоста. Нам нечего скрывать. Тебе не нужно никому платить. А в море твой враг!

— Честь важна для меня. Мы обещали ей. Тебе я доставил неудобства. Ты… стала мне добрым другом. Я слово своё сдержу, — и Арктур направляется к выходу.

— Нет! — идёт она за ним, чувствуя себя полной дурой. — Я же спать не смогу! Побойся Бога, хватит меня мучить! Я тебя освобождаю от твоего обещания. Более того, я ничего от тебя не хочу. Всё. Просто оставь меня в покое. Я больше тебе не нужна.

Он останавливается так резко, что Люба могла бы врезаться ему в спину.

— Не нужна? — звучит глухо. — Как это, не нужна? — и ещё тише: — Ты всегда… нужна мне.

— Ты посмотри на себя… Можешь сесть на хвост любой идиотке, пока не восстановишь силы. Иэто будет разумно, советую поступить именно так.

— Не понимаю, — оборачивается он и заглядывает ей в глаза, — не понимаю о чём ты, Любовь. И что произошло, понять не могу тоже. Я снова нарушил какое-то людское правило?

— Ты. Заставил. Меня. Волноваться.

— Разве? Прошу меня простить… — Арктур с нежностью заключает её ладони в своих, и касается их горячими губами. — Не знаю, как так вышло. Мне не терпелось пройтись. Думал успею к твоему возвращению.

Она качает головой. И всхлипывает, хотя не собиралась разводить мокроту.

— Я понимаю, что ты не человек и для тебя это нормально. Но я старая женщина, мне недосуг бегать по пляжу и гадать, жив ты или мёртв.

Арктур смеётся и на этот раз прижимает её ладони к своей груди.

— Милая человека, ты очень молода. И жив я, конечно же, жив. Позволь мне загладить вину… Тебе не к лицу грустить. Тем более из-за такой рыбины, как я.

— Кто? — Люба всё же фыркает и дарит ему улыбку.

Арктуру повторять это нелегко, император, как-никак. Но он видит слёзы на глазах Любы, и вздыхает:

— Рыбина… я. Невнимательная. А это большой минус для рыб.

На этот раз она и вовсе смеётся. И всё же решается высказать:

— Почему бы тебе не пойти ночевать у Аниты? Ты ведь с ней ушёл. И трогал её.

— Трогал? Хм… А ты разве не трогала бы хвосты других русалок?

Люба задумывается.

— Трогала бы.

— Ну вот, — улыбается он.

Люба усмехается:

— А если бы я трогала хвосты других… русалов?

И улыбка сползает с его лица.

— Ладно, я понял.

— Правда? — приподнимает она бровь и глядит на него с недоверием.

— Да. Больше такого не повторится. Мужчин, — после недолгих раздумий, на всякий случай добавляет он, — трогать не буду тоже.

— А? — она отшатывается от него.

— Мало ли, — отчего-то передёргивает его.

И внезапно Арктура ведёт в сторону так, что ему приходится опереться о стену.