Книга Путь Стаи, страница 210 – Юна Ариманта

— Я понимаю, как тебе сейчас тяжело, — хрипло проговорил Хоегард, привлекая ее к себе и целуя в макушку. — Но, пожалуйста, не отдаляйся. Поделись с нами своими сомнениями. Мы поймем, правда! Пойдем со мной в кают-компанию.

— Побудь со мной здесь немного, — попросила Динка, потянув его за собой на койку. Некоторое время она просто лежала рядом с ним, тесно прижавшись к его телу на узкой односпальной койке. Хоегард скользил кончиками пальцев по ее лбу, виску, ушной раковине. А Динка, прикрыв глаза, пыталась убежать от действительности обратно в свои фантазии и ей это почти удалось.

Прикосновения пальцев незаметно сменились нежными невесомыми поцелуями. Динка расслабилась и отдалась его ненавязчивым ласкам. Мягкие теплые губы скользили по веку, скуле, щеке, пока не коснулись губ в бережном поцелуе. Динка открыла глаза и наткнулась на его потемневший взгляд. Перед внутренним взором пронеслись те немногочисленные мгновения их с Хоегардом близости. Когда они были только вдвоем. Когда они наслаждались друг другом и этим восхитительным чувством единения. Динка потянулась к его губам за поцелуем. Он так долго оберегал ее от своей страсти и страсти остальных мужчин, но сейчас Динка всем своим существом ощущала его желание. И желала его в ответ.

Хоегард не набрасывался на нее, как голодный зверь. Он целовал ее мягко, нежно, легкими скользящими прикосновениями пробуждая в ней чувственную дрожь. Его ладони невесомо гладили ее тело через полотенце, вызывая странное щекотное удовольствие.

Динка потянула за низ его рубахи, вытаскивая ее из-под пояса и запуская под нее руки. Дыхание перехватило от ощущения под пальцами его впалого живота, мышц груди, под которыми угадывались выпуклости ребер. На койке было ужасно тесно и снять с него рубаху не получалось. Динка недовольно запыхтела, собирая ткань валиком к его подмышкам. Хоегард тихо засмеялся, и, перевернувшись, уложил Динку на койку на спину, а сам устроился, опираясь коленями по обе стороны от ее бедер. Он одним движением стянул рубаху и швырнул ее на пол. А затем положил обе руки Динке на шею и медленно повел вниз, раскрывая полотенце на ее груди. Динка застонала от предвкушения, когда полотенце соскользнуло с ее груди, обнажая ее тело перед ним.

— Пожалуй, ты права, — хриплопроговорил он, разглядывая открывшееся его взору зрелище. — Есть что-то возбуждающее в необходимости снимать одежду перед соитием.

— Потому, что мы не животные, чтобы спариваться сразу же по велению инстинктов, — прошептала Динка, глядя на него снизу вверх.

— Я готов любить тебя, как человек, как животное, как кто угодно, лишь бы это была ты, — судорожно выдохнул Хоегард, дергая за завязки на штанах и высвобождая горячую напряженную плоть.

— Даже если я буду непохожа на себя? Даже если я превращусь в существо с длинной шерстью и на четырех лапах? — спросила Динка, чувствуя, как от прикосновений его рук к груди по телу разливается жар, а между ног появляется сладкое сосущее чувство.

— Это будет так восхитительно, брать тебя в нашей истинной форме. Зарываться носом в густую шерсть и вдыхать ее запах, ухватить зубами за загривок, обхватить лапами твои бедра. Почувствовать, как ты прогибаешься передо мной от нетерпения… — Хоегард подхватил ее за талию и развернул вниз лицом. Раздвинул ягодицы и скользнул рукой между ног. Динка застонала и приподняла таз, опираясь на колени и подставляя чувствительные места его нежным пальцам.