Книга Путь Стаи, страница 230 – Юна Ариманта

— А что если… — Динка снова оседлала его живот и с озорной улыбкой склонилась к его губам. После того, как буря миновала, и ситуация прояснилась, нервное напряжение требовало выхода. И мысль о близости отозвалась в ней вспыхнувшим желанием.

— Нет, Динка, — с сожалением проговорил Хоегард, ссаживая ее со своего живота и принимая сидячее положение. — Они вон за теми кустами. Ждут, когда мы закончим, чтобы снова продолжить путь. И нервничают оттого, что я вас так задержал.

Динка разочарованно вздохнула.

— Потом, ладно? — с робкой надеждой прошептал он ей на ухо. — Как только мы попадем в наш мир, позовешь меня. И я сделаю все, что ты захочешь.

Динка грустно кивнула и поднялась на ноги. В том мире… Захочет ли она близости? Захотят ли они ее? Как это будет ощущаться в теле животного?

Варрэны действительно ждали их за теми кустами. И, наверняка, слышали весь разговор. Между ними повисла неловкость. Динке было неприятно, что пришлось рассказать о том, что никто не должен был знать. Шторос старательно избегал ее взгляда. В полном молчании они вытянулись в цепочку и двинулись дальше к горам, в которых их ждал портал в иной мир.

Шторос, Дайм и Тирсвад быстро продвигались вперед. Динка брела, еле переставляя ноги. Бессонная ночь и послеобеденная драка навалились на нее тяжелым грузом. Следовавший за ней Хоегард, не торопил ее, неслышно шагая позади.

— Неужели нельзя было придумать другого способа избавиться от страха? — неожиданно спросилон. Динка удивленно обернулась, но его мучило вовсе не праздное любопытство. Он продолжал переживать эту ситуацию.

— Я не хочу больше это обсуждать, — покачала она головой и продолжила путь. — Что сделано, то сделано. И я ни о чем не жалею.

— Но ты плакала! Кричала и плакала. А потом еще в лодке… — в отчаянии проговорил Хоегард за ее спиной.

— Я плакала от мысли о том, что больше никогда не смогу быть человеком, — ответила Динка, не оборачиваясь. — Я привыкла к своей внешности, к этому телу. Меня пугает превращение в животное. Пугает то, что я никогда больше не смогу выговорить ни слова, или чего-то сделать своими руками.

О том, что она вспоминала людей, которые ее вырастили, Динка решила не упоминать, чтобы не провоцировать у Хоегарда новый приступ вины. Агнесс все равно не вернуть. А Ливей… Динка ни за что не вернулась бы к нему. Даже если бы прямо сейчас открылся портал в ее прежнюю жизнь.

— Все равно, — упрямо проговорил Хоегард. — Ты могла попросить меня, если это было тебе так нужно. Я бы…

Динка снова обернулась и насмешливо посмотрела на него. Хоегард стушевался.

— Сам знаешь, почему я попросила Штороса. Ты бы не смог. Никто бы не смог, кроме него, — улыбнулась Динка. — Давай закончим этот разговор. Мне не хочется это обсуждать.

— Он мог убить тебя! — вскричал Хоегард так отчаянно, что идущие впереди варрэны обернулись.

— И я могла убить его, — пожала плечами Динка. — Мы одинаково рисковали и доверяли друг другу.

За разговорами они подошли к горам, и скала встала перед ними отвесной стеной. Варрэны рассредоточились вдоль нее, ощупывая, принюхиваясь и разглядывая гладкий камень. А Динка устало опустилась на землю и прикрыла глаза. Солнце уже клонилось к западу, но жара давила невыносимо. Одежда была насквозь мокрая, и вода в бурдюке почти закончилась. Динка надеялась на то, что Дайм объявит привал до утра. От жары голода почти не чувствовалось, а вот спать хотелось неимоверно.