Книга Хозяйка лавки "Ядовитый плющ", страница 51 – Тоня Рождественская

— Я уже сказал, инспектор сам нанял меня, дубина! — рычит оборотень.

Его темные волосы слегка приподнялись, а черты лица как будто заострились и правда добавляя вполне миловидному обычно мужчине признаки внутреннего зверя.

— Так и есть, — подтверждаю я, вынуждая довольно испуганного беднягу капитулировать.

— Остолопы! — кричит ему вслед мой старый друг.

Но когда дверь за стражником закрывается, а тот поворачивается ко мне, он снова выглядит как старина Тони, без единого намека на волка, добродушный, улыбающийся и даже вполне довольный. Из-за чего складывается впечатление, что этот спектакль был совершен исключительно специально. Для острастки, так сказать. Ну, и чтобы снять напряжение.

— И что это тут у вас происходит? — спрашивает он.

— Дурдом, — только и отвечаю я, приглашая пройти в каморку.

Пока я стараюсь емко и вместе с тем подробно рассказать ему все события, произошедшие за последние сутки, оборотень молчит, сложив руки на мускулистой груди. Его брови нахмурены и сведены, и, похоже, он недоволен, что все самое интересное произошло, пока он дежурил у складов. Ведь там, как выясняется, было тихо и скучно.

— Только время потерял, — резюмирует он, отчего-то вглядываясь в меня очень внимательно.

От такого внезапного интереса я даже поеживаюсь.

— Это еще не все, — говорю я, желая поведать ему о своих догадках по поводу кристалла превращений и Шикси, но внезапно Тони прерывает меня.

— Я чувствую, Эйн, — вздыхает оборотень. — И насколько это у вас серьезно?

Так, это он о том, что я думаю? Но как он догадался⁈ Вот же ж чертов волчий нюх!

— Чего⁈ — восклицаю я таким тоном, чтобы сразу дать понять, что его предположение полная чушь.

Только обычно подобное поведение только доказывает, чтоподозрения как раз бьют в самую точку.

— Я чувствую Эйн, — повторяет мужчина, пожимая плечами. — На тебе его запах.

— Да хватит нюхать меня, черт побери! — я отбегаю чуть в стороны и вскидываю ладони.

Тот посылает мне говорящий взгляд.

— Отстань, — вскидываюсь я.

— Эйн…

— Отстань, говорю! — щеки мои пылают, а сердце что-то ускорилось в несколько раз.

Мысль о том, что кто-то знает о том, что было у нас с Адэртадом тревожно колотится о стенки мозга, вызывая картинки, о которых в приличном обществе не говорят.

— Я тебе не отец и не брат, чтобы…

— Вот именно, — обрываю я. — Ты мне не отец и не брат! И откуда вообще эта заинтересованность моей личной жизнью⁈

Мужчина вздыхает.

— Я вроде бы ничего не говорю тебе о твоей этой… — необъяснимое волнение душит, заставляя срываться и брать новый вдох. — Как ее… дамочке…

— Дамочке? — Тони изгибает бровь.

— Не знаю, кто она там… — и когда он собирается ответить, снова обрываю. — И знать не хочу! Я — твой клиент, ты — мой поставщик, и в любовные дела друг друга никто не лезет, верно?

Волк делает ко мне пару шагов, заставляя неосознанно пятиться назад.

— Правда? — спрашивает он дико странным голосом.

— П… правда, — отвечаю я, но выходит что-то уж совсем неуверенно.

И тогда мужчина наклоняется нестерпимо близко, так близко, как мы еще никогда не были, и, глядя мне прямо в глаза, повторяет.

— Правда?

Господи, Тони! Ну, ты же мог завести этот разговор уже тысячу раз. Ну, или хотя бы неделю назад! Но нет, тебе приспичило сделать это, когда в моей жизни все так все запутано, словно с нитями судьбы десять котиков поиграло. Причем парочка — особо усердно.