Книга Наследие Белых, страница 52 – Герда Куинн

— А ты очень изменился, отец.

Сейдрик горестно вздохнул:

— Жаль, что я не сделал этого раньше. Я так виноват перед тобой дочка, так виноват…

Ей пришлось сжать его руку, чтобы он посмотрел на нее.

— Но я счастлива, папа, по настоящему счастлива и другой судьбы я не желаю.

— Я ведь не сказал самого главного… Тут я встретил свою судьбу… Знаю, ты можешь осуждать меня сколько захочешь, я это заслужил, однако будь к ней немного ласковей. Она вдохнула в меня жизнь, вытащила из пьянства и приняла твоего сына, как родного внука.

— Знаешь, маму не вернуть и я очень рада за тебя… Жду не дождусь, когда ты уже нас познакомишь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Конечно, познакомлю! — кивнул Сейдрик — Она понравится тебе, дочка!

Эйрин обняла отца. Тесно прижавшись, вдохнула родной запах — тёплый, мирный, со слабой примесью табачной горечи. Но — без нотки алкоголя и слез.

Похоже было на то, что война и в самом деле кончилась.

Наступал мир. И там не было места крови, горю и смерти.

Мир пах молоком и цветами…

Наталин оказалась очень приятной женщиной. Она была невысокой, полноватой, но не рыхлой, подобно непропечённой булке, а полноватой — такими бывают женщины в зрелых годах. Уютными и завершёнными. Будто сама природа ставит точку. Свои светлые волосы она сплела в косу и заколола, обернув вокруг головы. Пахло от неё приятно: корицей и мятой…

Мята. Эйрин горестно улыбнулась, когда Наталин, обняв её, прижала к себе.

— Здравствуй, Эйрин! — сказала она тихо — Все хорошо?

Девушка кивнула и, проглотив комок в горле, усмехнулась, чтоб не разреветься.

Своей матери она не помнила. Совсем… Но хотела помнить! Откуда то явились неясные воспоминания детства — портрет графини Лавилль, расцвеченный красками, освещённый лучами Ламейна. Сохранился ли он? Сохранилось ли что — нибудь ещё, кроме этих цветных обрывков? Вернётся ли еще Эйрин — та Эйрин, с пушистыми косами, в пышных ярких платьях и тугих накрахмаленных ученических фартуках? ТА Эйрин — с синим наивным взглядом, без ярких чёрных горошин Беулльской Сути в глазах? Без жестокости в сердце? Без Короны на голове, без крови на руках? Чистая, с запахом мяты.

ТА Эйрин больше не явится сюда. Её время прошло. Место занимала теперь гордая и справедливая Королева Экрисса — не вышедшая ростом, но наделённая властью и разумом.

— Все хорошо, Наталин! — ответила Королева, отдавая объятие — Все просто прекрасно.

Потом пили чай со сладким пирогом, сидя за столом всей большой семьёй. Сейдрик и Наталин, похорошевшая Лиона, ничем не напоминающая теперь истерзанную девчонку с Интикийского невольничьего рынка, Кормилица Лавиния с маленьким Янисом на руках.

— Убери руки, дура! — фыркала старушка всякий раз при попытке служанки забрать у неё мальчика — Не справишься! Своих детей нет, так и не знаешь — как и что… Уронишь ещё мальчишку, дети это тебе не игрушки.

Эсмонд улыбнулся, посмотрев на жену. Эйрин сидела рядом, отросшие волосы она прикрыла тонкой шёлковой сеткой с мелкими, редкими бусинами. Взгляд Королевы был тёплым, прозрачным и светлым.

— Что, Эсмонд? — она обернулась на мужа.

— Ничего. Ничего, детёныш…

Назавтра решено было возвращаться в Лоннлейн. Королевскую чету ждало множество неотложных дел. Юг был выжжен и разрушен войной до основания. Работы было много.