Книга Ложное пророчество, страница 117 – Купава Огинская

– Такая прискорбная растрата драгоценного дара. – прошептал Тхагра. Он видел множество смертей и всегда знал, когда она неотвратима. Его избранной суждено было умереть.

– Талья, – дрожащий, слабый голос Лисбет почти не потревожил тишины галереи, по которой они шли. – Мне больно. Я хочу домой.

Тхагра покосился влево, на густые заросли. В отличие от садов внутри храма, за растениями по внешней границе между стеной храма и высокой каменной оградой никто не ухаживал. И где-то там, совсем недалеко, Тхагра спрятал все свои инструменты, с помощью которых успел съесть уже двух жриц.

– Я не могу позволить свету просто так угаснуть. – пробормотал Тхагра и потянулся к ножнам на боку рыцаря. Рукоять меча была теплой, а сам он оказался неожиданно тяжелый. Тхагра с трудом смог вытащить его.

– Что? – рыцарь удивленно обернулся на робкую компаньонку, семенившую за ним.

Тхагра издал глухой, натужный звук, одним движением подняв меч. Лезвие вошло между ребер, скользнуло вверх и пронзило сердце.

Рыцарь рухнул.

Лисбет сдавленно вскрикнула от боли. Она не понимала, что происходит.

Тхагра потащил ее по полу прочь от бездыханного тела. В кусты. Подальше от людских глаз.

– Мне больно…

– Ничего-ничего, – шептал Тхагра, сглатывая слюну, – сейчас я избавлю тебя от боли.

Неладное Кьяра заподозрила слишком поздно, когда ее уже затолкали в маленькую пустую комнатку. В храме было слишком много помещений, чтобы служители смогли заполнить их все. Некоторые использовались как кладовые, другие и вовсе оставались пустыми и забытыми.

В комнате ее уже ждал мужчина с выцветшими серыми глазами и серебристыми волосами, уложенными по столичной моде.

– Не похоже на святыню. – хрипло сказала Кьяра. Два рыцаря втолкнули ее в комнату и заперли дверь.

– Значит, эта избранная, – равнодушно произнес мужчина, быстро застегивая мелкие пуговки одеяния храмового рыцаря. На полу у его ног лежал белый костюм и цилиндр. – Подавитель.

Одно короткое слово, и рыцари заломили избранной руки, заставив судорожно втянуть воздух сквозь сжатые зубы. Ей пришлось наклониться сильно вперед, жемчужные нити скребли по плитам пола. Мышцы горели от боли.

– Полегче. – велел мужчина, и давление ослабло.

Прислужница расторопно обхватила черным, холодным и эластичным ремешком шею Кьяры и быстро застегнула. Только после этого девушке позволили выпрямиться.

Ошейник почти не ощущался на коже и в то же время удавкой сдавливал горло. Кьяре потребовалось некоторое время, чтобы справиться с паникой и понять: ничто ее не душит. Легче не стало. Ремешок не забрал у нее воздух, но отнял что-то другое, не менее важное.

– Что с остальными? – спросил мужчина, поправляя рукава.

– Ранить удалось только одну. – отчитался рыцарь. – Она не умерла на месте, но жить ей осталось недолго.

Мужчина спросил, какую из избранных удалось достать, рыцарь описал девушку. Кьяра вслушивалась в их разговор и не хотела верить тому, что слышала.

– Ну разумеется, свою фаворитку они охраняли с особой тщательностью. – усмехнулся мужчина. – Что с исполнителями?

– Двоих удалось убрать сразу. Одного поймали арны. Ему помогут умереть позже. В камере.

Мужчина кивнул, застегнул последнюю пуговицу и наконец обратил внимание на Кьяру.

Она не кричала, не пыталась сбежать, не плакала. Вела себя тихо и была крайне внимательной, чтобы не пропустить удачную возможность для побега. Хотя бешеный стук сердца мешал ей думать.