Книга Не драконьте принца!, страница 18 – Наталья Мамлеева

— Знаю, — тихо прошелестела я, накинула капюшон, скрывая лицо с горящей от пощёчины щекой, и поспешила другой дорогой к часовне.

Злостью ведома не только герцогиня, сейчас я тоже отчаянно пытаюсь её унять, крепко сжимая кулаки, так, что ногти впились в кожу. Мне не повезло родиться близняшкой в семье, где по закону должен быть один ребёнок. И не просто по закону, а из-за проклятия. Выживает только один. Я родилась второй, на десять минут позже.

Отец сжалился надо мной, не смог убить дитя. Он нашёл шамана, Кейна Эверуса, из Малоземья. Тот взглянул на меня, ещё младенца, и подсказал, как можно уберечь. Изменить судьбу. Полностью.

Мне не дали родовую фамилию,не занесли в родовую книгу, не оставили в комнате с сестрой, да ещё и магию дисбалансировали: в первые дни жизни мы с сестрой были неразрывно связаны, наши магические потоки пронизывали нас обеих, и это дало возможность переплести их таким образом, что большая часть силы утекла в Эрелин, а мне остались лишь крохи.

Подтверждение проведённому ритуалу — бусинка, введённая мне под кожу на лбу. Другие видят едва заметное сияние в форме полумесяца, но я отлично чувствую любые её колебания. И когда я нахожусь на грани того, чтобы изменить путь, выстроенный Кейном Эверусом — бусинка нагревается, причиняя мне боль.

Так было в младенчестве, когда отец решил оставить меня во дворце вопреки настояниям Кейна отправить меня в приют подальше от Хандербуга — я этого не помню, но мне рассказывала монахиня, что меня воспитала. Бусинка нагрелась, едва не убив меня, тогда-то меня и отселили. В герцогскую часовню, где была пристройка — там я и росла, не зная родителей.

С каждым годом герцогиня ненавидела меня всё больше.

Потому что боялась. Боялась за свою любимую дочь. Я бы на её месте тоже переживала. Отец сохранил нам обеим жизни, и пусть меня пытались отдалить от семьи герцога, выбрать для меня иную судьбу, но… вдруг Кейн Эверус ошибся? Вдруг Эрелин не спасли от проклятия и одной из нас суждено умереть?

Меня держали рядом, чтобы… иметь возможность убить. Предотвратить ужасное проклятие. Никто вслух об этом не говорил, но я понимала, что витает в головах моих настоящих родителей.

Все боялись этого. Даже отец… даже он, который когда-то меня спас. В детстве он не проявлял ко мне никаких эмоций, молча проходил мимо, если замечал меня, но теперь, когда наше с Эрелин двадцатилетие приближалось, стал хмуриться, а в его взгляде… плескался страх.

Я шумно вздохнула и остановилась, всё ещё сжимая кулаки.

Я сбегу. Уже сегодня. Больше меня здесь точно ничего не удержит.

Вновь побежала. Не заметила, как на кого-то налетела, лишь успела накрыть ладонями кролика, чтобы не раздавить. Меня поймали за руку и притянули обратно.

— И куда ты так спешишь?

Я подняла взгляд на магистра Тирона Кеоса, смотрителя заповедника и заодно моего учителя. Одной рукой он удерживал меня за запястье, а во второй держал корзинку с яйцами хандербугских чёрных куриц. В яйцах была полезна только скорлупа — особая, магическая, которую перетирали в порошок и делали из неё накопители для артефактов. Так что теперь следовало аккуратно помыть яйца, извлечь желток с белком и просушить остатки.

— Магистр Кеос, добрый вечер! — поздоровалась я растерянно.

Мужчина тридцати лет, почти всегда в чёрных одеждах, кивнул. Тёмные волосы зачёсаны преимущественно на одну сторону, на щеках — лёгкая, небрежная щетина. Серые глаза полны осторожности — зоомаг будто в любой момент ожидал нападения рыси, хотя сам походил на хищника, по крайней мере, грацией.