Книга Отель "У ведьмы", или ведьмы замуж не выходят!, страница 116 – Ксения Власова

— Есть два вида проклятий, — спокойно, с менторскими нотками в голосе проговорил он, не оборачиваясь. Я залюбовалась шириной его плеч, обтянутых рубашкой. — Первые — те, что идут от самого сердца, в момент злости или гнева. На страхе, кстати, это тоже хорошо работает. Такие проклятия стихийны. Зачастую они звучат в стиле «что б его!»

Я припомнила, как с моих губ сорвалось первое проклятие. Тогда я тоже выпалила что-то вроде: «чтобы вас обоих приложило!» — коротко и от души.

— А второй тип проклятий сложнее. Для него нужно уметь плести ведьминослово… И ставить ограничители. Такие проклятия нельзя снять, пока не выполнены определенные условия.

Я чуть наморщила нос, пытаясь осмыслить услышанное. Кажется, о чем-то подобном Коул уже упоминал.

— Ты сейчас о поцелуе истинной любви, упоминаемом в сказках?

Коул хмыкнул и повернулся.

— Ну, в жизни фантазия у ведьм поизобретательнее будет, но в целом ты все уловила верно.

— Какое условие у тебя?

— Неважно, — отрывисто бросил Коул, и его резкость больно задела меня. — Касательно ритуала. Ковен определился с датой.

— И? — сухо спросила я, стараясь не показать, как испуганно сжалось сердце.

— Шесть дней. Именно столько времени у тебя, чтобы окончательно стать ведьмой. Иначе нам всем конец.

То, как спокойно сказал об этом Коул, будто просто констатируя факт, заставило меня замереть.

— Всем? Ковену то есть?

Я слышала, что ведьмы работают в связке. Есть некий ведьмин круг, и, если оплошает одна… Достанется всем.

Коул ничего не ответил, лишь усмехнулся как-то нехорошо.

— Только не говори, что речь идет о мировом апокалипсисе!

Я сказала это с иронией, но последовавшая пауза мне не понравилась. Я, что, попала в яблочко?

— Равена просила тебя не пугать. И я тоже считаю, что будет лучше, если ты узнаешь обо всем непосредственно перед ритуалом: меньше времени для паники.

Я искренне возмутилась:

— Не думаешь, что это нечестно? Использовать меня втемную!

Коул одним плавным, слитным движением оказался совсем рядом. Его рука легла на мою талию, и я вскинула подбородок, встречаясь со взглядом льдистых глаз.

— Я всегда говорил правду.

— Или молчал.

Уголок губ Коула дернулся вверх, обозначая намек на улыбку.

— Или так. Но лгать никогда не лгал.

Его теплое дыхание обожгло шею, и кожа тут же покрылась мурашками.

— И сейчас я тоже откровенен. Ты не готова к ритуалу, и если ничего не изменится через шесть дней… Мне бы не хотелось думать о том, что тогда случится. С тобой. Со всеми нами.

Несмотря на всю серьезность ситуации, я не испытывала страха. Возможно, потому что внутри все буквально плавилось от не менее земных, но более сильных чувств. Тех самых, от которых я бежала так долго, и, кажется, напрасно.

Я облизнула пересохшие губы и постаралась не думать о прикосновении Коула, которое обжигало даже черезодежду.

— И что ты предлагаешь?

Коул помолчал, мгновение жадно всматриваясь в мое лицо, а затем притянул меня к себе еще ближе. Его губы накрыли мои, и поцелуй и стал ответом на вопрос.

И все доводы против этого решения, которые я до этого себе озвучивала, разлетелись россыпью стеклянных осколков. Низкий стон Коула подтвердил, что в этом горячем тумане желания плавлюсь не я одна. В конце концов, мы так долго сопротивлялись физическому притяжению, что, кажется, дошли до черты.