Онлайн книга «Возлюбленная»
|
– У меня есть сообщение от вашего мужа. Выражение лица старухи было определенно враждебным, и Чарли почувствовала страх. Она показала в направлении тропинки: – Я просто встретила его, и он попросил меня передать вам, что потерял свои часы и собирается прийти чуть погодя. – Мой муж?! – Ну, в твидовом костюме, с рыболовной удочкой, так? В тот ли я дом попала? – Сказал, что потерял свои часы? – Да… и я… – Чарли заколебалась. Эта женщина выглядела более чем враждебно, она была свирепа. – Он показался мне довольно растерянным. Возможно, он поранился. На голове у него была полоска пластыря. Терьер разразился очередным взрывом тявканья, и старуха, резко повернувшись, пошла к дому, волоча собачку так, что ее лапы скользили по покрывавшим дорожку плиткам. Со стуком она захлопнула за собой парадную дверь. 10
Во второй половине дня появился невысокий и жизнерадостный садовник с заячьей губой. Он почтительно приподнял козырек своей шапочки. – Я Гидеон, – сказал он гнусаво сквозь аденоиды, – совсем как в Библии. Чарли улыбнулась: – Вы отлично поработали с живой изгородью. – Я хотел, чтобы она выглядела получше к вашему приезду, – сказал он, явно довольный комплиментом. – Эта старуха вообще не хотела, чтобы что-нибудь здесь делали. – А почему? – Не знаю, я ее и видел-то всего несколько раз. Она оставляла мне деньги у задней двери, чтобы я подстригал кусты и траву. – И она никогда не выходила из дома? – Не-а, ей все сюда доставляли. – А почему она так поступала? – Она была, как говорится, затворница. Извините, но я и не жалею об этом. Я знаю, что и сам не Роберт Рэдфорд, [2] но она в самом деле не очень-то здорово выглядела. – Он мельком взглянул на дом. – А в саду есть какая-нибудь работа для меня? Работы нашлось уйма. Они прошлись по территории и договорились устроить делянку между ручьем и изгородью загона, сделать садик при кухне. Почва там оказалась влажная и песчаная, так что все должно хорошо расти. Они могли купить семена весенней капусты и капусты брокколи, да у Гидеона к тому же в запасе оставалось немного лука-порея. Еще до конца зимы, по его мнению, они будут есть собственные овощи. Только что прочитав книгу «Разведение домашней птицы в современных условиях», позаимствованную ею в библиотеке Уондсворта, Чарли с видом знатока пустилась в разговор о курах. Гидеон знал, где купить хороших несушек, но сначала советовал укрепить курятник, чтобы сделать его недоступным для лисиц. Он обещал заняться этим немедленно и запросил по три фунта в час. Чарли оплатила ему работу с живой изгородью, которой он занимался будто бы восемь часов, что выглядело почти правдоподобно. Она попыталась выудить побольше сведений о Нэнси Делвин, но он, кажется, не хотел говорить о ней. За десять лет он видел эту женщину считаные разы, и с него этого было достаточно. А почему так – он не мог или не хотел объяснить. Телефонист оказался прав – плита действительно разогрелась, дым исчез вместе с затхлыми запахами кухни, и она заполнилась ароматом китайских приправ из картонных коробочек, лежавших в мусорном мешке. Последние три часа Чарли ушли на открывание ящиков, распаковку и передвигание мебели. Мебель скоро придется снова передвигать для работы маляров и обойщиков, для расстилки ковров, но, по крайней мере, сейчас с нею все, хотя и отдаленно, начинало походить на дом. Первой, как только заработал телефон, позвонила Лаура. – Твои цветы великолепны, – сказала Чарли Лауре, гладя лепестки розовой орхидеи. – А ты уже опробовала зеленые сапоги? – Сейчас слишком жарко. – Тебе повезло, что ты не в Лондоне. Здесь духотища! Никто не покупает зимнюю одежду. Как прошел переезд? – Отлично. Ты должна приехать на день рождения Тома через две недели в субботу. Если будет тепло, мы будем жарить мясо в саду. – А не водятся ли там поблизости аппетитные холостяки? – Есть довольно милый паренек на нашей улочке. – В самом деле? – У меня ощущение, что он не женат. Если это правда, я его приглашу. – То́му будет тридцать восемь, да? – И его это не очень радует. Кто-то сказал ему, что средний возраст начинается с сорока. – Пока он не выглядит на средний возраст. Стук молотков разносился по дому. – Лаура, – решила спросить Чарли, – ты не знаешь, когда Флавия Монтессоре собирается вернуться в Англию? – Да где-то осенью, – ответила та с удивлением. – А что такое? Чарли поиграла зеленой биркой, свешивавшейся с телефона. – Я… да я просто поинтересовалась, вот и все. – За окном послышался стук и показались ступеньки алюминиевой лестницы. – Я ведь тебе говорила, что была в какой-то машине? – А, под гипнозом! Ну да. – И я жевала резинку. Потом вытащила ее изо рта и прилепила под дверцу… Кто-то поднялся по лестнице мимо окна. – Я нашла… – Голос Чарли стих, и она почувствовала себя глупо. – Нашла что? Чарли, что ты нашла? Лестница затряслась. – Говоришь, осенью… То есть в октябре? В следующем месяце? – Обычно она звонит мне. Я дам тебе знать. «Грубо, – внезапно подумала Чарли. – Эта миссис Леттерс. Розовый коттедж. Очень грубо так захлопывать дверь». – Если ты хочешь увидеть кого-нибудь поскорее, то я знаю одного очень приятного мужчину, Эрнеста Джиббона. Он проводит частные сеансы. Ей пришлось свернуть с дороги, чтобы передать миссис Леттерс сообщение, а та, видите ли, поворачивается спиной и захлопывает дверь. Грубо. Если бы в тот момент это не казалось грубым, то по меньшей мере было просто странно. Та женщина выглядела расстроенной. Расстроенной чем-то более значительным, нежели опоздание мужа. – Могу дать тебе его номер, – сказала Лаура. – Он живет на юге Лондона. – А он такой же хороший? – Он великолепный. Дай ему попробовать. – Возможно, я так и сделаю, – сказала Чарли, рассеянно записывая номер на обратной стороне какого-то конверта. Том приехал домой вечером и переоделся в тенниску и джинсы. Он согласился, что три фунта в час – вполне приемлемая плата за работу садовника, но за лужайкой он будет присматривать сам, потому что прелесть переезда в сельскую местность отчасти состоит в работе в саду. |